Науменко Александр
Час нетопыря
Час нетопыря.
Она сидела в полнейшей темноте, прислушиваясь к звенящей тишине. Набухшие веки полуприкрыты, а длинные пальцы сжимают ткань халата. За окном свистел ветер, залетая в дом через невидимые щели, заставляя трепетать пламя в очаге, что располагалось в дальней части комнаты. Погода портилась всё больше и больше.
Изможденное лицо Софии ничего не выражало, кроме вселенской усталости. Она бы с огромным удовольствием забылась сном, но веки не желали закрываться с тех самых пор, как умер её муж. Два долгих и бесконечных дня, она не спала, занимаясь похоронами, а потом, просто сидела на стуле, ничего не делая. Правда время от времени ей приходилось кормить двоих маленьких детей, которых она со смертью мужа почти не замечала. Но тут уже ничего не поделаешь.
"Они ведь не виноваты в произошедшем. Да и никто не виноват. Это жизнь так распорядилась".
Женщина размышляла о собственной несчастной судьбе. Она не знала, что будет делать дальше. Весь груз забот теперь лёг на её хрупкие плечи. Планов на будущее не было, а мечты рухнули разом, канув в бездну. Жизнь потеряла свои краски, став серой и однообразной.
"Как странно, - думала она, глядя в тёмный пол. - Ещё недавно я жила и не знала, что будет всё именно так. Сказал бы мне кто-нибудь два дня назад, что Вани не станет, я бы этому человеку не поверила".
Ей вспомнился последний день. Тогда ничего не предвещало беды. Утром они позавтракали, как это происходило обычно, а потом Иван, взяв ружьё, направился в сторону леса. Он сказал, что, скорее всего, будет поздно вечером, и чтобы жена ждала его с добычей.
- Охотник ты мой, - ласково погладила она его по щеке.
Иван чмокнул ладонь супруги, как это делал всегда, уходя куда-либо.
- Скоро буду.
О, эти маленькие ритуалы, взгляды. Никогда она их не замечала, делая всё на автомате. Но теперь, когда появилось время для размышления, всё всплывало в мозгу, и становилось стыдно. А вдруг она не уделяла достаточно внимания супругу? Он ведь старался, а ей оказалось все равно, принимая, как должное.
"Ничего не поменять. Нельзя повернуть время вспять".
С наступлением сумерек, муж вернулся домой. Вначале женщина приняла бледный вид лица за усталость, но после того, как Иван отказался от ужина и улёгся на печь, поняла, что ему действительно плохо. Лоб мужа покрылся бусинками пота, а глаза покраснели. Иван несколько раз выбегал во двор. Его рвало, и как заметила женщина, рвало кровью. Та оказалась тёмной, зловонной.
- Всё в порядке, - отвечал муж, вытирая губы ладонью, когда жена спрашивала о самочувствии.
Он мелко дрожал от бьющего озноба.
- Может съел что-нибудь не то... Хотя, все продукты свежие, да и мы тоже ели, и ничего...
Она предлагала сбегать к врачу, который жил на соседней улице, но муж, упёртый как баран, лишь отрицательно тряс головой. С ним всегда так было. Если и лечился, то самогоном с перцем, и никаких докторов.
- Соня, не надо. Со мной уже всё в порядке.
- Но может... - Пыталась возразить она.
- Я тебя умоляю, оставь меня, пожалуйста, в покое. Завтра всё будет хорошо.
В голосе слышалось раздражение, нетерпение.
- Всё будет хорошо, - повторил он слабо, облокачиваясь рукой о стену, чтобы не рухнуть.
Но завтра не было ничего хорошо. Глубоко ночью София проснулась от того, что от ветра хлопала ставня, которая и разбудила женщину. Она, было, хотела толкнуть по привычке мужа, но вспомнив о загадочной хвори, решила, что и сама сможет выйти на улицу.
"Следует это сделать, хотя и не хочется вылезать из тёплой постели".
Перебравшись через Ивана, София случайно коснулась ладонью его груди, и ощутила мертвенный холод кожи. Нехорошее чувство, подобно скользкой змее, заползло к ней в душу.
- О! - вырвалось у неё слабо.
Не заботясь о том, чтобы больше не разбудить супруга, она, ухватив его за плечо, грубо тряхнула, раз, другой. Эффекта никакого. Только сейчас ей под ладонью почувствовалось что-то скользкое на плече, склизкое.
"Что за чертовщина?"
Спрыгнув с печи, подбежала к столу, зажигая лампу. Поднеся её к мужу, увидела, что из раны на шее вытекает медленно кровь, проходя ручейком по голому плечу, и теряясь где-то внизу.
Громко охнув, София прикрыла в испуге рот. Её глаза расширились от ужаса, а сердце бешено застучало, ударяясь о рёбра. Состояние такое, что ей самой бы упасть в обморок, а когда очнётся, чтобы всё это оказалось дурным сном, жутким кошмаром.
- Боже всемогущий... - зашептала она, делая шаг назад, совершенно не чувствуя собственных ног от нахлынувшего шока.
Она смотрела на своего мёртвого мужа, как будто не смела отвести взгляд. За окном холодный ветер рвал ставни, но София на это уже не обращала внимания. Часы мерно отсчитывали время, стуча в голове множеством маленьких молоточков. Тук. Тук. Тук. Тук-тук, тук-тук, тук-тук.