— Вы выглядите подавленным, сэр, — сказала Сьюзен Колдер.
— Еще вчера вы называли меня Лайам. Ну ладно, я действительно в замешательстве. Не нахожу смысла в поведении Кассена.
— А по-моему, он все время так себя ведет. Что вас беспокоит?
— Гарри Кассен в течение двадцати лет был моим другом, а кроме того — лучшим шахматистом, которого я когда-либо знал.
— Ну и что?
— А то, что он всегда рассчитывает хода на три дальше меня. То, что он обладает способностью привлечь внимание противника к тому, что делает правая рука, в то время как истинные намерения он исполняет левой. Вам это что-нибудь говорит при нынешних обстоятельствах?
— Что он вовсе не собирается появляться в Кентерберийском соборе. Там очень много людей и там его ждут.
— Значит, нападения следует ожидать где-то в другом месте. Но где и когда? Где программа визита?
— На заднем сиденье, сэр.
Девлин взял документ и стал размышлять вслух:
— Так, сначала лондонский Дигби-Стюарт-Колледж, потом папа на вертолете прибывает в Кентербери. — Он замолк. — Подождите-ка. Вертолет делает промежуточную посадку в Стокли Холле, где Иоанн Павел хочет посетить католическую часовню.
— Мимо Стокли Холла мы проезжали по пути из Майдстоуна, — напомнила Сьюзен. — Но это посещение неофициальное. Обо всех остальных пунктах программы сообщалось в газетах, но о Стокли Холле не было ни слова. Откуда это знать Кассену?
— Он руководил бюро по печати в Дублинском католическом секретариате. — Девлин хлопнул себя по колену. — Вот где собака зарыта. Это же так просто! Давайте, жмите на газ, и пусть ничто вас не остановит!
Кассен пересек безлюдную дорогу и в тени деревьев пошел вдоль стены, пока не достиг старых заржавевших чугунных ворот. Хотел было потянуть их на себя, но тут услышал голоса. Он спрятался за деревом и стал наблюдать. Через решетку ворот виднелась садовая дорожка, обсаженная кустами рододендронов. Через пару минут по ней проследовали две монахини.
Он подождал, пока они скрылись, и обнаружил кочку под деревьями, с которой можно было даже заглянуть за стену. Перемахнуть через нее здоровому человеку было бы парой пустяков. Несмотря на чудовищную боль, он схватился за сук прямо над собой, подобрал сутану, подтянулся, вскочил на стену и, передохнув мгновение, спрыгнул вниз.
Припав на одно колено, он несколько раз глубоко вздохнул, потом поднялся и поправил волосы. Быстрым шагом двинулся по дорожке, обогнул старинный фонтан, услышал впереди голоса монахинь и наконец нагнал их. Обе женщины удивленно обернулись. Одна была постарше, другая — помоложе.
— Добрый день, сестры, — произнес он как можно бодрее. — Как здесь хорошо, не правда ли? Я просто не мог отказать себе в удовольствии прогуляться немного.
— У нас такое же чувство, святой отец, — ответила старшая.
Дальше они направились вместе и вышли вскоре на широкий газон. В ста метрах справа стоял вертолет, перед домом — несколько лимузинов и два полицейских автомобиля. Двое полицейских с овчаркой прошли через газон мимо Кассена и обеих монахинь и остановились возле кустов.
— Вы из Кентербери, святой отец? — спросила старшая.
— Нет, сестра?.. — он сделал паузу.
— Агата, а это — сестра Анна.
— Я из Дублинского секретариата. Как хорошо, что меня пригласили сюда и я смогу увидеть Его Святейшество. Во время его визита в Ирландию мне этого, к сожалению, не удалось.
Сьюзен Колдер свернула с дороги к главным воротам, и Девлин показал свой пропуск двум подошедшим к ним полицейским.
— В течение последних минут сюда никто не входил?
— Нет, сэр, — ответил один из них. — Однако перед посадкой вертолета прибыло очень много гостей.
— Вперед! — крикнул Девлин.
Сьюзен Колдер нажала на газ, и они почти мгновенно подлетели к зданию.
— И что же вы думаете?
— Он здесь! — Девлин был крайне возбужден. — Голову дам на отсечение!
— Вы уже были представлены Его Святейшеству? — осведомилась сестра Анна.
— О нет, я только что прибыл из Кентербери с посланием к нему.
Мимо двух полицейских, стоявших у лимузинов, они прошли по посыпанному красным песком подъезду к дому, потом поднялись по ступеням мимо еще двух охранников в форме, группы людей в штатском и открыли тяжелую дубовую дверь.