Джон Дж. Нэнс
Час Пандоры
Пролог
Профессор Эрнст Хелмс вернулся к началу заснеженной лесной тропы как раз вовремя. Какой-то человек, от которого его отделяло ярдов[1] пятьдесят, вскрывал его машину.
Когда около часа назад профессор припарковал свой автомобиль рядом с красивым, опушенным снегом баварским лесом, чтобы запечатлеть на видео пейзаж для своей семьи, он совсем не думал о безопасности. Его машина была единственной на всю округу.
Но намерения мужчины не оставляли места для сомнений. Вор, крепкого сложения, одетый в некое подобие рабочего комбинезона, каким-то инструментом неистово выковыривал из дверцы замок, забыв о присутствии Хелмса.
Профессор колебался, просчитывая свои шансы. Он не в лучшей физической форме, а взломщик, вероятно, лет на двадцать моложе. В то же время наглость этого типа привела профессора в ярость.
Пока Хелмс молча стоял, пораженный происходящим, пытаясь решить, что предпринять, откуда-то издалека до него донесся шум вертолета, сначала слабый, но быстро приближающийся. Еще какое-то мгновение он не сводил глаз с вора. Потом, не раздумывая, Хелмс бросил на землю видеокамеру и ринулся из-за деревьев, громко крича на бегу.
– Какого черта ты там делаешь? Убирайся прочь от машины!
Взломщик немедленно выпрямился и оглянулся на голос. Хелмс остановился, не зная, чего ожидать, но мужчина просто стоял в замешательстве, переводя взгляд с профессора на небо над головой и обратно, а его правая рука безуспешно хваталась за дверцу. Движения незнакомца казались скорее исступленными, чем угрожающими.
Вертолет подлетал все ближе, и вор тоже это слышал. Его взгляд оторвался от Хелмса, он прикрыл глаза рукой и постарался разглядеть машину над головой. Потом сделал шаг назад, оступился, удержался на ногах и отступил еще на несколько шагов. Неожиданно вертолет вынырнул из-за спины Хелмса и завис над парковкой, явно спугнув незнакомца, – тот развернулся и со всех ног кинулся в лес, прочь от места действия.
Пилот на мгновение задержался, словно изучал машину среди снежных вихрей, взметенных лопастями несущего винта. Хелмсу удалось увидеть, как некто, сидящий слева от пилота, вытянул шею, чтобы взглянуть на автомобиль. Потом вертолет снова набрал скорость и двинулся в том же направлении, куда убежал взломщик. Шум мотора постепенно затих, машина скрылась из виду за деревьями.
При появлении вертолета Эрнст Хелмс инстинктивно отошел под прикрытие деревьев. Он слегка наступил на край футляра своей камеры, оборвав небольшую бирку с указанными на ней именем и фамилией владельца. Теперь профессор поднял камеру, но кожаная полоска, не замеченная им, осталась на земле.
Ручка дверцы была глубоко исцарапана металлическим предметом, которым орудовал взломщик. Кто бы он ни был, но только не профессиональный автомобильный вор. На самом деле...
Хелмс повернулся и взглянул в сторону удалявшегося шума вертолета, вспомнив маленькую эмблему на борту машины и тюремную робу, в которую был одет мужчина.
Неожиданно все приобрело смысл.
«Он сбежал из тюрьмы, держу пари! И парень явно пытался угнать мою машину, взятую напрокат». – Хелмс неожиданно ощутил, как от страха у него бешено забилось сердце, закружилась голова и подкосились ноги. Профессор повозился с ключом, открыл машину и тяжело рухнул на переднее сиденье, пытаясь перевести дух.
Вертолет описывал круги не более чем в полумиле[2] от стоянки. Профессор подумал – а не кончится ли дело тем, что пилот заставит беглеца вернуться обратно к парковке. И мысль сидеть вот так, невооруженным, когда ключи уже в зажигании, показалась ему не слишком удачной.
Хелмс забросил ноги в машину и закрыл дверцу. Как только его пальцы коснулись ключа зажигания, что-то ударилось в бок его автомобиля.
Профессор повернул голову влево и обнаружил, что смотрит прямо в широко распахнутые глаза человека, сбежавшего с поляны несколько минут назад.
Кровь застучала у профессора в висках, он судорожно повернул ключ зажигания, но ничего не произошло.
А мужчина уже колотил по стеклу, его глаза были полны страха. Где-то позади Хелмс расслышал гул вертолета, но дробные удары пальцев по стеклу заглушили его.
Хелмс отрицательно покачал головой, пытаясь заставить свою дрожащую руку раз за разом поворачивать ключ зажигания, но что-то не срабатывало. Профессор наяву переживал ночной кошмар, который временами преследует каждого, – ты пытаешься от кого-то убежать, но у тебя нет сил сдвинуться с места.
На мгновение лицо незнакомца исчезло, потом появилось снова. На этот раз до ушей Хелмса донесся более громкий звук, и он понял, что беглец пытается разбить окно камнем. Стекло начало трещать, и профессор сосредоточил все свое внимание на том, чтобы завести машину, и вдруг мотор заурчал.
Струя холодного воздуха, коснувшаяся левой щеки Хелмса, подсказала ему, что мужчина разбил окно. Профессор заставил себя опустить руку на рычаг переключения передач, выжал сцепление, включил первую скорость.
Осколки стекла полетели ему в лицо. Левая нога уже отпускала педаль сцепления, правая вдавила педаль газа в пол, когда влезшая в окно рука схватила его за воротник.
Хелмс инстинктивно поднял руку, отбиваясь от чужих пальцев, а машина рванулась вперед.
Когда автомобиль на полной скорости летел по небольшой дороге к главному шоссе, Хелмс посмотрел в зеркало заднего обзора. Незнакомец упал на колени, не делая никаких попыток догнать его. Профессор разглядел кровь, текущую у мужчины по руке.
Через много миль, когда его сердце перестало биться в таком бешеном ритме, Хелмс притормозил у края дороги, чтобы проверить свои вещи. Видеокамера в безопасности лежала на заднем сиденье вместе с пленкой, которую он снял для своего сына и невестки, живущих в Мэриленде. Все шесть месяцев своей командировки в университете Гейдельберга он собирался снять фильм о Баварии, но все откладывал до последней минуты. Теперь ему хотелось сделать все побыстрее, хотя в любом случае через два дня он снова будет вместе с родными в Штатах, Хелмс снова нажал на сцепление и собрался уже выехать на шоссе, когда бросил взгляд на разбитое окно. Что-то приковало его внимание на нижнем зазубренном крае дыры.
Кровь.
Стекло было залито кровью, судя по всему, того сумасшедшего из леса.
Но к тому же болела и его собственная левая рука.
Холодок пробежал у профессора по спине. Хелмс взглянул на руку и увидел глубокий порез.
Глава первая
Майнц, Германия —
пятница, 22 декабря – 13.50
Капитан Джеймс Холлэнд нервным жестом перенес телефонную трубку к другому уху и взглянул на часы у кровати. Осталось не так много времени. Раздражение от того, что приходилось ждать разговора через океан, росло, как и беспокойство по поводу полученного факса.
Через десять минут стюардессы в праздничном настроении будут ждать в вестибюле, чтобы после короткого перехода через улицу к вокзалу сесть в поезд и прибыть в аэропорт Франкфурта. Разумеется, они и сами знали дорогу, но протокол требовал; чтобы капитан появился вовремя и возглавил шествие.
На линии слышался треск, но никто не брал трубку. Да где же доктор? Послание было срочным.
Холлэнд развернул факс и перечитал его, ища ключ к разгадке.
«Капитану Дж. Холлэнду, Майнц, отель „Хилтон“.
Доктор Дэвид Уилингхэм связался с нами сегодня утром. Он просит вас позвонить ему как можно скорее по поводу недавнего медосмотра».
Далекий и равнодушный голос наконец-то прорезался сквозь молчание.
– Доктора Уилингхэма сейчас нет. Вы можете оставить ему сообщение.
Черт побери! Секретарь!
– Передайте ему, что звонил капитан Джеймс Холлэнд по его просьбе. Я в Германии и перезвоню ему через час. Мне... мне действительно нужно с ним поговорить. – Он уже собрался повесить трубку, но снова поднес ее к уху. – А вы не можете связаться с ним через пейджер?