– Интересно, откуда они берут энергию, – пробормотал лорд. – Вероятно, где-то неподалеку есть гидроэлектростанция. И еще – когда мы садились, кто-нибудь заметил приемную антенну?
Стек и я покачали головами.
– Что ж, антенну не так уж и трудно спрятать в лесу. – Он пожал плечами. – Когда вокруг столько деревьев, кто заметит одно, которое чуть выше и с тарелкой на верхушке?
Гранитная стена позади нас вернулась на место. Едва исчез последний луч солнца, отодвинулась в сторону входная дверь Госпожи Чайки. Лучезарный сразу же вскочил на ноги. Стек тоже встала, снова закинув баллоны акваланга за спину и застегнув ремни.
– Хочешь помочь Фуллину с Каппи? – спросила она Рашида. – Я подержу твой шлем.
– Кто тут главный? – проворчал он, но все же отдал ей шлем и направился ко мне. Вдвоем мы помогли Каппи подняться с кресла.
– Можешь идти? – обратился к ней Лучезарный.
– Да…
– Лучше мы тебя понесем.
Она даже не попыталась возразить.
Воздух снаружи был прохладным и сырым, словно в маленьких пещерах вдоль берега Мать-Озера, где даже летом можно обнаружить снег. Ничего удивительного – большая часть гнезда Госпожи Чайки была заполнена водой.
Рашид и я выбрались на твердую почву, вместе с безвольно обвисшей между нами Каппи. Стек в два приема выгрузила из кабины наш багаж. Когда она поставила у наших ног Куриные шкатулки, я подумал о пистолете, но Стек как будто нисколько не интересовало, что находится в шкатулках. Она сразу же двинулась вдоль края каменистого берега.
– Ищешь что-нибудь? – спросил ее Рашид.
– Просто смотрю, – ответила Стек. – Они ведь должны как-то обслуживать свои самолеты, верно? Проще было бы спускать воду, пока самолет не окажется на сухой земле. Но я не вижу ничего такого, что…
– Идут! – прервал ее Лучезарный.
В каменной стене рядом с нами открылась потайная дверь, и появились три существа – с человеческими фигурами, но обладавшие головами больших птиц. Поверх огромных клювов на нас смотрели не менее огромные глаза; головы были ярко раскрашены, но лишены перьев – блестящая кожа напоминала скорее пластик, чем живую плоть. Тела птицеподобных существ скрывали покрытые перьями мантии, из-за чего невозможно было определить, мужчины это или женщины.
– Приветствуем вас, – хором произнесли они одинаковыми голосами, которые нельзя было отнести ни к мужским, ни к женским. Когда они говорили, их клювы почти не двигались. – Добро пожаловать в Гнездовье. Вы – наши почетные гости. Мы будем служить вам от имени богов.
Они говорили со странным акцентом, не похожим ни на тоберский, ни на южный. Божественный акцент?
Птица-слуга посередине шагнула вперед. Ее оперение было окрашено в голубой, белый и черный цвета, как у сойки.
– Я приму Дары, принесенные вашими младенцами, – сказала она. – Прошу передать их мне. – Она протянула руки – обычные человеческие руки, но вместо кожи они были покрыты голубым и белым пластиком.
Я быстро наклонился, поднял и протянул ей металлический ящик.
– Вот они.
– Спасибо.
Принимая его, птица-слуга слегка поклонилась, затем повернулась и исчезла в проеме в стене.
Вперед выступила вторая птица, ярко-красная с черными отметинами – кардинал.
– Я послужу проводником для женщины по имени Каппи. Прошу подойти ко мне.
Я подтолкнул Рашида, и мы помогли Каппи сделать несколько шагов. Когда мы приблизились к птице-кардиналу, она сказала:
– Только Каппи, пожалуйста.
– Она не может идти сама, – ответил я.
– Только Каппи, пожалуйста, – повторила она.
– Не слишком замысловатая программа, – пробормотал Лорд-Мудрец.
– Я могу идти, – тихо произнесла Каппи. – Я могу, Фуллин. Пожалуйста.
Рашид отпустил ее. Помедлив, я тоже отошел в сторону. Каппи глубоко вздохнула и с трудом сделала два последних шага к птице-слуге. На какое-то мгновение мне показалось, что сейчас она упадет птице на грудь, но та протянула руку и поддержала ее за плечи.
– Привет, Каппи, – сказала птица.
Девушка ничего не ответила, лишь кивнула. Вперед вышла третья птица, белая с серыми пятнами, словно снежная сова.
– Я послужу проводником для мужчины по имени Фуллин. Прошу подойти ко мне.
Глубоко вздохнув, я взял свою скрипку и Куриную шкатулку.
– Я Фуллин, – сообщил я, сглатывая подступивший к горлу комок, и шагнул навстречу птице-слуге.
– Привет, Фуллин. – И она положила мне руки на плечи.
– Сейчас вы заснете, – хором произнесли птицы. Рашид резко повернулся к Стек, все еще стоявшей в дальнем конце помещения.
– Ты говорила, что никакого усыпляющего газа не было?
– Извини.
Она вставила в рот мундштук своего акваланга и, все так же держа под мышкой шлем Рашида, прыгнула в воду под крылом Госпожи Чайки. Мгновение спустя голова Стек скрылась под поверхностью.
Лучезарный бросился было к воде, но тут же остановился и повернулся ко мне. Лицо его было мертвенно-бледным.
– Газ. Она знала, что мое силовое поле не защищает от газа.
Он медленно осел на каменные плиты. На меня вдруг навалилась страшная сонливость. Рука птицы-слуги сжалась на моем плече, не давая мне упасть.
Я очнулся на твердом каменном полу. Щека была слегка оцарапана, но в остальном я был цел и невредим – чего нельзя было сказать о моей птице-слуге.
Тело моего проводника лежало на полу справа от меня, а слева лежала его голова. Из перерезанного горла тянулись оборванные провода, но разрез выглядел ровным и чистым. Наверняка это работа пистолета Рашида, стрелявшего невидимыми лучами.
Зачем кому-то нужно было уничтожать мою птицу-слугу? Но убийцей, естественно, был не просто «кто-то», а наверняка Стек.
Все еще чувствуя головокружение, я с трудом поднялся на ноги и огляделся по сторонам. Как долго я был без сознания? Во рту у меня пересохло, похоже, я провалялся часа четыре-пять, может быть, и дольше – точно определить невозможно.
Каппи и ее птицы-слуги поблизости не оказалось. Почти у самой воды лежал лорд, на нем больше не было доспехов – только легкая нижняя рубашка, доходившая до колен. Я не знал, то ли он и в самом деле носил ее под доспехами, то ли ее надела на него Стек, после того как сняла броню. Никто больше не посмел бы похитить доспехи Лучезарного – рассказывали, будто они сами могут себя защищать, но Стек, вероятно, знала, как обойти защиту и как затем присвоить доспехи себе.
– Рашид! – позвал я.
Видя, что он не шевелится, я присел рядом с ним и потряс его за плечо. Никакой реакции. Но, по крайней мере, он дышал. Я встряхнул его еще несколько раз – безуспешно. Похоже, Лучезарный пребывал в глубоком обмороке. Возможно, Стек что-то с ним сделала – какой-нибудь укол вроде того, каким доктор Горалин усыпляла детей, прежде чем взять у них Дар крови и кости. Так или иначе, ничто не говорило о том, что Рашид скоро придет в себя.
У Стек теперь были его доспехи. И его силовое поле. И стреляющий лучами пистолет, с помощью которого она расправилась с моей птицей-слугой. Вероятно, она пряталась в воде, пока боги усыпляли нас, затем всплыла и…
Зачем? Что моя мать намеревалась сделать с Гнездовьем?
Я содрогнулся. В любом случае ее намерения вряд ли относились к разряду добрых.
Я вернулся к обезглавленной птице-слуге. Моя Куриная шкатулка лежала рядом на полу, но скрипка исчезла. Ее украла Стек.
Зачем? Зачем ей нужна моя скрипка? Но, с другой стороны, ведь это ее инструмент! Моя скрипка, мои нотные листы, учебники, по которым я учился играть, – все это принадлежало Стек. Да и музыкальный дар я получил от матери.
Я поклялся, что, как только вернусь в поселок, куплю себе другую скрипку. Я больше не смог бы дотронуться до смычка, который когда-то принадлежал Стек.
– А ведь ты взяла совсем не то, мама, – вслух сказал я. – Тебе надо было взять шкатулку.
Я открыл ее. Вот и «беретта» – на прежнем месте. Я тут же проверил оружие и убедился, что с зарядом все в порядке.