— Комендантский час представляет реальную проблему для твоего обучения, — сказал я, скрестив руки на груди.
Дариус кивнул.
— Да, и у меня все еще даже нет моего истощающего кинжала, чтобы попрактиковаться.
— Ты вернул все остальное, что украл твой приятель Милтон? — спросил я мрачным тоном. Я бы выпотрошил этого парня за то, что он сжег комнату Дариуса, если бы не потерял из-за этого свою чертову работу.
— Я вернул несколько монет, которые были в его комнате, — прорычал он. — Трудно сказать, взял ли он больше, и я не могу прямо спросить его о кинжале. Это привлекло бы к нему слишком много внимания. Но он черезчур туп, чтобы понять, что это такое.
— Глупость опасна рядом с чем-то подобным. Что, если он начнет резать себя? — прошипел я, проводя рукой по задней части шеи.
— Ну, он испортит всю свою жизнь, если его поймают за этим занятием.
Напряженный момент прошел между нами, когда вес его слов повис в воздухе. Мы оба потеряли бы все, если бы нас поймали, но зашли слишком далеко по этому пути, чтобы останавливаться сейчас.
— Последнее, что нам нужно, это чтобы ФБР заполучило его в свои руки, — сказал я с тревогой. — Его невозможно отследить, но если они узнают, что подобный артефакт гуляет по кампусу, они начнут охоту на ведьм.
— Твой гребаная подружка будет держать их подальше от нас, — насмехался Дариус, но я был не в настроении для игр.
— Франческа прикрывает меня, когда мы охотимся за нимфами. Она не знает о других моих увлечениях, — сухо сказал я, хотя Дариус знал это. Он просто хотел вывести меня из себя, а это означало, что он был в очень плохом настроении и играл с огнем.
— Думаю, что она все равно приняла бы пулю за тебя, даже если бы поняла, что ты… — Я вырвала воздух из его легких движением пальцев, и он тяжело захлебнулся.
Снаружи послышался хруст. Наверняка это был шаг.
Дариус пристально посмотрел на меня, когда у него перехватило дыхание, но взгляд, которым я одарил его, точно сказал ему, почему, и его глаза метнулись к двери. Я окружил нас глушащим пузырем, но агент ФБР мог бы пробить его, если бы почувствовал его.
Я наклонился ближе, говоря на ухо Дариусу.
— У меня такое чувство, что на этот раз ФБР не проявляет прозрачности в своем расследовании. Они наблюдают за всеми нами. Я напишу тебе в частном порядке. Удали все, что я отправляю, как только прочитаешь.
Он кивнул, и я опустил заглушающий пузырь как раз перед тем, как он сильно толкнул меня в грудь.
— Мой друг умер там! Я не могу сохранять спокойствие и просто сидеть на этом собрании, профессор!
— Тебе нужно перевести дух, — прогремел я. — Если ты потеряешь контроль над своей формой Ордена, я сниму с тебя двадцать очков Дома.
— Пошел ты! — Дариус вылетел из офиса Плутона, и я последовал за ним в ночь.
— Двадцать очков Дому, и можешь встретиться со мной в четверг вечером на отработке! — заорал я ему вслед. «Это должно дать нам возможность попрактиковаться».
Воздух был устрашающе неподвижен, но тень, движущаяся на периферии моего сознания, предупредила меня о крадущемся агенте ФБР, прогуливающемся так, как будто его там не было все это время.
— Я бы не хотел такой работы, — пошутил он, но его глаза скользнули по мне так, что мне стало не по себе.
— Было бы прекрасно, если бы дети действительно вели себя хорошо, — сказал я, натягивая улыбку, и он медленно кивнул.
— Понимаю. У меня десятилетний ребенок, который каждую вторую неделю устраивает бунт. У тебя есть дети?
— Нет. На самом деле это не мое призвание.
— Говорит учитель. — Он приподнял бровь.
— Ну, если и есть способ помешать завести детей, так это быть в окружении группы подростков двадцать четыре на семь.
— Однажды ты изменишь своё мнение об этом. Кроме того, ты молод. И должно быть, не так давно закончил обучение, выглядишь примерно того же возраста, что и мой старший…
Я сохранил улыбку на лице, но она начинала причинять боль моему лицу. «Не надо, ты ни хрена обо мне не знаешь, придурок».
— Прошло четыре года.
Он оглядел меня с ног до головы.
— И ты профессор? В этой академии? Как тебе это удалось?
«Любопытное дерьмо».
— Сразу, после выпускных экзаменов. — «А дядя Акрукс дергал за ниточки, чтобы я все время находился в радиусе мили от его сына». Я даже не хотел быть чертовым учителем. Хотя сомневался, что кто-то еще мог сказать подобное…