Куай-Гон сидел на холодном каменном полу, медитируя. Внезапно он вздохнул и поднял голову: - Прости меня, Оби-Ван.
Оби-Ван удивился: - Простить вас??
- Ты должен вернуться в Храм. Мне не следовало позволять тебе сопровождать меня. Это было ошибкой.
- Решение было моим, - ответил Оби-Ван. - Я не сожалею о том, что нахожусь здесь.
Улыбка Куай-Гона была такой же тусклой, как освещение в камере: - Несмотря на то, что тебе холодно и ты хочешь есть?
- Я там, где должен быть, - сказал Оби-Ван. - Рядом с вами.
Куай-Гон поднялся на ноги: - Я был строг с тобой после того, что случилось на Мелида-Даане.
- Не больше, чем я того заслуживал, - Оби-Вана поразили чувства, написанные на лице Куай-Гона. Впервые бывший учитель вспомнил об их разрыве не с гневом, а с сожалением. Казалось, он с трудом подыскивает слова.
- Нет, Оби-Ван, я был более суров, чем ты того заслуживал, - поправил его Куай-Гон. - Теперь я вижу, что моя реакция на твой поступок была вызвана моими же ошибками, а не твоими. У меня не было возможности сказать тебе об этом. Я.. .
Внезапно Куай-Гон умолк.
- Он здесь, - пробормотал он.
Оби-Ван тоже почувствовал. Возмущение в Силе было подобно шороху ядовитого газа, просочившегося под дверью и наполнившего комнату. Он встал и повернулся к двери.
Дюрастиловая дверь открылась. На пороге стоял Ксанатос. Его черный плащ был отброшен за плечи, ноги слегка расставлены, руки лежат на бедрах.
- Наслаждаетесь отдыхом? - спросил он, изогнув бровь и улыбаясь. Куай-Гон молча смотрел на него.
- А, молчим, значит, - вздохнув, продолжал Ксанатос. - А я-то надеялся, что мы поговорим. Времени у нас немного. Для вас уже определено наказание.
- Нас не судили, - тихо произнес Куай-Гон.
- Конечно, судили, - ответил Ксанатос. - Вас обоих сочли слишком опасными, чтобы вы смогли выступить в суде.
- Мы имеем право выступить на собственном суде! Это нечестно! - воскликнул Оби-Ван. Ксанатос покачал головой: - О, я помню, как был так же молод. Тогда я тоже думал, что жизнь будет справедлива ко мне. До того, как встретил тебя, Куай-Гон Джинн.
- Жизнь не обращается с тобой ни так, ни этак, - ответил Куай-Гон. - Она просто идет своим чередом. Лишь от нас самих зависит, будем ли мы справедливы или нет.
- Да, никогда не поздно преподать мне немного джедайской мудрости, - презрительно бросил Ксанатос. - И всегда одно и то же - одни загадки. А теперь поразмысли над этим, джедай - поскольку вы не присутствовали на суде, я сам пришел к вам. Я был ключевым свидетелем со стороны обвинения. У меня были доказательства ваших преступлений, записи со многих планет, где вас также обвиняли в преступлениях, россказни о том, как вам постоянно удавалось избежать правосудия. И наконец правосудие застало вас на Телосе. Очень помогло присутствие убитого горем отца, оплакивавшего смерть своего сына от руки твоего ученика. - Ксанатос тяжело вздохнул. - Бедняга Брук. Я всегда считал, что его стоит лишь немного подтолкнуть, и он обретет успех. Ну откуда я мог знать, что Оби-Ван помешает ему?
Ксанатос поднял руки и хлопнул в ладоши. Звук очень напоминал тот, с которым Брук сломал себе шею, упав на камни у водопада. Оби-Ван едва не сморщился. Он не доставит Ксанатосу это удовольствие. Но глубоко внутри он все еще ощущал шок. Чувство вины и беспомощности охватило его, когда он вспомнил безжизненный невидящий взгляд Брука, его выброшенную вперед руку, словно он молил о помощи.
- Суд, возможно, и выслушал твою ложь, - быстро проговорил Куай-Гон, чувствуя огорчение Оби-Вана и пытаясь отвлечь Ксанатоса на себя. - Но когда в Храме узнают…
Ксанатос расхохотался: - Когда в Храме узнают о вашей участи, вы уже будете мертвы. Это наказание для вас, джедаи. Вас приговорили к смертной казни.
Внезапно Ксанатос наклонился вперед. Его синие глаза горели ярким пламенем, бледная кожа на лице натянулась. Его лицо напоминало голый череп с угольками вместо глаз.
- И я буду там, чтобы посмотреть, как ты умрешь, - прошипел он Куай-Гону в лицо.
Глава 9
У них даже не было времени сказать хоть слово или позвать на помощь. Ксанатос позаботился о том, чтобы их окружала целая рота охранников. Их провели по коридору и вывели в тюремный двор.
Солнце клонилось к закату. Две сторожевые башни отбрасывали длинные зловещие тени. Во дворе было полно людей. Увидев пленников, толпа завыла и засвистела.
- Они любят казни, - сказал один из охранников другому.