Уже начинало смеркаться, когда впереди послышался непонятный приглушенный гул. С каждым шагом он как будто бы нарастал.
— Что это? Ветер? — спросила Марина, приостанавливаясь. Ее рюкзак уже тоже к кому-то перекочевал.
— Море? — предположила Настя.
— Не может быть море, — бросил сзади Костя. — Мы же чуть ли не в самом центре острова! Больше похоже на шум водопада.
Юноша оказался прав: скоро ручей вывел их к небольшому озерцу, по ту сторону которого с почти двадцатиметровой скалы в узкое ущелье с ревом срывался бурлящий водяной поток. Там, где он обрушивался в озеро, в воздухе висело облако густого, как сметана, тумана.
Ближний же берег был полог и маняще пуст. Не сговариваясь, путники выбрались на него из воды и тут же, словно сбитые метким ударом кегли, в изнеможении попадали наземь. Никакая сила в мире не смогла бы сейчас заставить Настю подняться и идти дальше!
— Заночуем здесь, — запоздало скомандовал Тимур.
12
Таиланд, остров Ко Чанг, сорок семь дней до подведения черты
— Мне кажется, по ручью за нами кто-то шел, — проговорила Марина, глядя на танцующие в темноте над костром золотисто-алые искры.
Ночь вступила в свои права стремительно: едва ребята успели развести огонь, как она уже вовсю царствовала в джунглях. Тьма вокруг, впрочем, не была непроглядной: опавшие листья, которых немало было и на камнях, и под кое-где подступавшими к самой воде деревьями, мерцали мягким, приглушенным светом — словно разбросанные по земле фонарики с матовыми стеклами. Костя предположи л, что они накапливают фосфор. Так оно было на самом деле или нет, ночные джунгли выглядели сказочным, зачарованным лесом.
Вот только явился он, похоже, из совсем недетской — из страшной сказки.
— Просто кажется — или ты что-то такое видела? — уточнила Настя, пододвигаясь поближе к жаркому пламени. В вещах запасливой Марины для нее нашлась сухая футболка — достаточно длинная, чтобы, натянув ее, можно было, не слишком смущаясь расположившихся неподалеку парней, снять насквозь промокшие джинсы и повесить их к костру сушиться, но поступить так Настя догадалась не сразу, и теперь ее немного знобило.
— Честно говоря, я не совсем уверена… — призналась Марина. — Пока мы шли, я несколько раз оборачивалась — посмотреть, как там сзади Костя, ну и вообще, на всякий случай. И иногда как будто бы замечала вдалеке какое-то движение. А однажды — в зелени явно мелькнула серая форменная куртка «Ковчега». А трутень ведь в ней ушел с корабля.
— В ней, — подтвердила Настя, припомнив фигуру бегущего «Артема» в оптическом прицеле. — Но если так, что ж ты сразу не рассказала никому? Тому же Косте?
— Я рассказала. Он сказал, что поглядывает назад и нечего подозрительного не видел. Но потом все равно задержался у очередного завала, затаился, а когда потом догнал меня, сказал, что это была вышедшая к воде серая обезьяна. Он даже хотел в нее выстрелить, но она быстро убежала.
— Зачем в обезьяну-то стрелять? — не поняла Настя.
— А вдруг это была не обезьяна? Вдруг это трутень нацепил ее личину?
— Он что, и в зверей умеет превращаться?
— Какая ему разница — человек, зверь…
— Блин! — поежилась Настя. — Чем дальше в лес, тем злее дятлы! Так вот обернется ящеркой или тараканом — и подползет незаметно, — она невольно огляделась вокруг себя — не ошивается ли поблизости какая-нибудь подозрительная тварь? — но ничего опасного не приметила.
— Ящерицей — вряд ли, — покачала между тем головой Марина. — Разве что гигантским вараном. Рыя говорила, что тут размер имеет решающее значение.
— А, ну тогда ладно, — немного отлегло от сердца у Насти. — Кстати! — сообразила она. — Местные обезьяны — довольно мелкие! А если их кустов вдруг выпрыгнет какая-нибудь горилла, по любому будет ясно, что что-то не так.
— Так кто ж его знает, где проходит граница? — развела руками Марина.
— Тоже верно…
Они помолчали.
— А ведь к Оле на пляже никто крупный незаметно подойти не мог… — проговорила затем Настя. — Ни зверь, ни человек: часовой бы заметил!
— Я же говорила, Олю трутень наверняка ужалил еще на «Ковчеге», — ответила Марина.
— Да, я помню… Но тогда получается, все это время она знала, что обречена? Но держалась, как ни в чем не бывало?
— Вряд ли она знала. Там ведь как… Прежде, чем ввести собственно яд, трутень вкалывает в жертву какой-то наркотик, влияющий на память. В результате, несколько минут из жизни словно выпадают. Безвозвратно. Однажды мы его застали во время укуса — он тогда на Светку Иванову напал. Наркотик уже начал действовать, а яд трутень, как видно, впрыснуть не успел — пацаны его спугнули. Мы отволокли Светку в медотсек, Рыя подала туда последний резерв энергии, подключила оборудование и провела исследование. Так мы и узнали про наркотик. Так вот, Светка ничего не помнила — ни нападения, ни укуса — и никак не могла понять, почему находится не в коридоре среднего уровня, а в боксе медотсека… Вот и другие, кому повезло меньше, тоже ничего не помнили. До Светки, правда, трутень потом все равно добрался…