В задумчивости девушка не сразу заметила спустившихся с откоса на пляж Тимура с Костей — обернулась лишь когда на песок возле нее что-то с шумом упало.
— Спишь, часовой! — усмехнулся кавказец, поправляя на плече ремень карабина.
— Ого, бананы? — оживилась Настя, смерив взглядом брошенную к ее ногам добычу — густо облепившие почти метровой длины побег тесно прилегающие одна к другой кисти по пять-семь характерно изогнутых зеленых плодов — пожалуй, помельче, чем в московском супермаркете, и не факт, что зрелых, но тут уж, как говорится, не до жиру. — Где нашли?
— Вверх по ручью, — ответил Костя, ставя на песок канистру с пресной водой. — Метров двести по правому берегу.
— Там же нет прохода? — удивилась девушка, поднимая на него глаза.
За полторы недели робинзонады парни заросли щетиной, но если Тимуру нарождающиеся бородка и усики даже шли, то на Косте они почему-то смотрелись неопрятно. Крис, к слову, как-то ухитрялся каждое утро бриться.
— Теперь есть. Бурелом слегка размыло течением, ну и мы с Тимом кое-что растащили. Не шоссе, конечно, но пробраться можно, даже с грузом.
— Здо-орово! — протянула Настя. — Значит, устроим пир! Говорят, их можно запекать, как картошку! — кивнула она на бананы.
— Вот только зажигалка почти разрядилась, — с сожалением заметил Тимур. — Но ради такого случая — да, разожжем костер!
— Можно потом его не гасить, поддерживать огонь, — пришла в голову девушки идея. — Как и положено уважающим себя пещерным людям!
— Была б еще пещера, — усмехнулся Костя. — А то в этом чертовом климате долго не наподдерживаешь, — с неба как раз упали первые капли очередного дождя.
— Предлагаешь все-таки переселиться в бункер? — спросил его Тимур.
— Предлагаю идти к переправе.
— Снова начинаешь?
— А я и не заканчивал!
Этот спор ребята вели уже не первый день. Тимур считал, что от добра добра не ищут, и пока в округе есть пища, с места сниматься не стоит. Костя же упирал на то, что запасы еды не бесконечны, и настаивал на попытке вернуться на континент, к людям, к цивилизации — если та, конечно, где-то еще сохранилась. «Вот именно — «если»! — восклицал кавказец. — Да и неизвестно еще, как нас там встретят! Не ровен час, придется отстреливаться!» — «Так что нам, вечно теперь сидеть на этом пляже?!» — возмущался Костя. «Вечно — не вечно, но пока идти все равно некуда!»
До сегодняшнего дня последний аргумент Тимура был неопровержим — дорога к переправе считалась непроходимой. Но если ребята смогли подняться вдоль ручья на несколько сот метров… Сколько там весь этот несчастный остров составит в поперечнике? Километров двенадцать-пятнадцать?
— Пе-ре-пра-ффа! — выговорил по слогам оставивший свои труды и присоединившийся к беседе Крис. — Good idea! Really!
И Настя, и Тимур, и Костя неплохо владели английским, но между собой, разумеется, говорили по-русски, и американец волей-неволей был вынужден как-то приспосабливаться. И надо признать, в последнее время делал некоторые успехи.
— Ну, допустим, мы даже дойдем до этой вашей перепраффы. А как вы собираетесь пересечь море? — выложил кавказец свой второй убойный довод. — Едва ли там сейчас курсирует паром!
— Придумаем что-нибудь, — пожал плечами Костя. — Главное — дойти. Может, найдем где-нибудь уцелевшую лодку. Или построим плот.
— Думаешь, это так просто — плот построить? — хмыкнул Тимур. — Чтобы волны выдержал и не развалился?
— Слово «просто» осталось в прошлой жизни, — невозмутимо пожал плечами его собеседник. — Но там же сгинуло и слово «невозможно». Не попробуем — не узнаем.
— Поппьитка — нье пьитка! — на удивление к месту провозгласил Крис. Это Настя его научила пару дней назад.
— Сговорились, да? — усмехнулся кавказец. — Ну а ты что скажешь? — повернулся он к девушке.
— Давайте костер разжигать, пока сильнее не ливануло, — сочла за благо сменить тему разговора та, с беспокойством посмотрев на быстро темнеющее небо. — Что спорить на голодный желудок?