– Да не хотела я тебя кусать, это сработала моя защитная реакция, – оправдывалась Капа, – ты же прекрасно знаешь, что я никогда не нападаю первой…
Но тут собачка приветливо замахала хвостом, а мальчишка радостно заулыбался и сказал удивительно знакомым голосом:
– Не пугайтесь, это мы! Как же я за вами соскучился!
– Чур меня! – сказал медведь, отмахиваясь обеими передними лапами.
– Егорка, неужто это ты? – спросила догадливая Капа.
– Конечно, я! – воскликнул Егорка.
– Он – он, а то кто же… – подтвердили Мудрый Ворон и Крон, опускаясь на соседнее дерево.
– Ну – ка, признавайтесь, что вы сделали с ребенком? – строго спросил Феофан, разглядывая своего любимца. – Его же теперь родная мама не узнает!
– Узнает, когда я умоюсь, – весело сказал Егорка, – а теперь бежим домой.
– Садись мне на спину, я тебя отвезу, – сказал Феофан, – а ты, Капка, ползи пешком, в другой раз будешь знать, как кусаться.
– Ну и ладно, и поползу, – гордо ответила Капа, – Егорка нашелся, теперь мне некуда спешить. Сам же виноват, увалень, чуть меня не раздавил, ещё и обижается, друг называется.
– Не надо ссориться, – сказал Егорка, – давайте поспешим, ведь мы ещё не сделали самого главного.
ЧУДЕСНЫЕ ПРЕВРАЩЕНИЯ
Услышав донёсшийся издалека заливистый лай, Лилия вскрикнула:
– Это же Тишка! – и побежала к воротам.
Едва она успела их открыть, как во двор вбежал незнакомый чёрный щенок. Вслед за ним вошел Феофан, с не менее чёрным мальчиком, восседавшим на его спине.
– Мамочка, это я! – закричал мальчик, спрыгивая с медведя.
– Сыночек мой! – воскликнула Лилия, прижимая его к груди.
Все были так рады возвращению своего дорогого малыша, что, обнимая и целуя его, даже не удивились тому, что он стал таким чёрным.
– Я же говорил, Феофан, что они меня узнают, – радовался Егорка.
– Ну разве мы могли тебя не узнать? – засмеялась Лилия, – ведь мы же так тебя любим!
Одна Василиса оставалась спокойной и равнодушной. Её ничуть не радовало возвращение брата, потому что она даже не заметила его исчезновения.
А Егорка подошел к сестре, достал из – за пазухи завязанный узелком платок, развязал и неожиданно набросил ей на голову. И как только платок коснулся её головы, как она тут же глубоко вздохнула и огляделась вокруг.
– Как же долго я спала, – сказала она, а потом посмотрела на брата и удивлённо спросила:
– Егорка, где ты так измазался? – ведь она даже представить себе не могла, сколько приключений он пережил ради неё.
– Ничего – ничего, – ответили Лилия и Ангелина, обнимая детей и утирая слезы радости, – сейчас мы его хорошенько вымоем, и он снова побелеет.
Когда купель была готова, Егорка снял перстень, подаренный королем Креттоном, и положил на полочку, чтобы не потерять.
Лилия усадила его в большой чан и стала мыть.
– Ах, сынок, где ты нашел такую жирную грязь, – сказала она, крепко растирая его мочалкой, – никак не отмывается.
Она намыливала и терла сына снова и снова, но он оставался таким же чёрным, как и был.
– Что же это такое?– удивлялась Лилия, – какая странная грязь, она никак не хочет отмываться.
Но тут она потянулась за ковшиком и нечаянно задела перстень рукавом. Перстень покатился и упал в чан, в котором сидел Егорка.
Егорка окунулся в воду прямо с головой и стал искать перстень на дне. И каково же было их удивление, когда вместо нырнувшего в воду чёрненького мальчика обратно вынырнул другой – с чистым лицом и привычно – рыжей головой.
И тогда Егорка вспомнил слова, которые сказал Креттон, даря ему этот перстень:
– Держи его, малыш, и не теряй, он тебе пригодится.
Егорка поплескал водой на сидевшего рядом Тимошку, и, увидев, как черная копоть, покрывавшая его шерсть, мгновенно исчезла, сказал:
– Значит, это кольцо волшебное.
Едва Егорка вылез из чана и оделся, как прилетела сорока. Правда, сейчас она нисколечко не была похожа на сороку, а так, галка не галка, ворона не ворона.
Она была ужасно расстроена, потому, что все встречные птицы сначала пугались и шарахались от неё, как от прокаженной. Ей приходилось долго убеждать их в том, что она их старая знакомая сорока. Но, когда она начинала рассказывать о событиях, участницей и героиней которых она была, никто ей не верил, а наоборот, все поднимали её на смех.
Скоро весь лес гудел о том, что сорока попалась на воровстве и за это её вываляли в
смоле, – говорят, именно так поступали с ворами в древние времена.
Бедная сорока поняла, что впервые в её жизни настал момент, когда ей