Но он не совершил превращение. Его чутье и восприятие и без того были обострены до предела. Превращение могло дать ему только потерю одежды. Он мог ходить на двух ногах, не как волк, и все-таки побить Сэндлера. Единственной проблемой было то, что Сэндлер знал поезд лучше его. Майклу нужно найти место для засады, и тогда...
Тогда тяжелое бремя отмщения за графиню Маргерит свалится с его плеч. Он сможет наконец написать "конец" на этом печальном эпизоде своей жизни, завершив вынужденную месть.
Он одолеет Гарри Сэндлера как человек, решил он. Руками, а не когтями.
Он ждал.
Прошло, вероятно, часа два, в течение которых Майкл лежал и отдыхал. Он стал теперь совершенно спокоен, умом и телом готов к действиям.
Раздался звонок будильника, дребезжащий звук. Он длился, быть может, секунд десять, и ко времени, когда звон смолк, Майкл был уже за дверью и двигался в сторону локомотива.
2
Солдат на стыке вагонов пихнул Майкла пистолетом, и Майкл проскочил через дверь в тот вагон, где они завтракали. Солдат остался сзади, дверь за спиной Майкла со скрипом захлопнулась.
Все металлические щиты были закрыты. Лампы в люстре светили слабо, как и лампы вагона. Майкл пошел вдоль вагона, но остановился у покрытого белой скатертью стола.
Тарелки убраны не были. В остатках ростбифа Сэндлера, был нож, воткнутый ручкой вверх, так и предлагавший взять себя.
Майкл уставился на нож. Это была интересная ситуация: почему нож все еще здесь? Ответ мог быть только один: Сэндлер ожидал, что он его возьмет. А что произойдет, если он возьмет? Майкл осторожно коснулся пальцем ручки ножа, пощупал вокруг него легкими касаниями и нашел то, что искал. Тонкая, почти невидимая жилка провода была обернута вокруг ручки. Она вела вверх, укрываемая полумраком помещения, к люстре над головой. Майкл осмотрел осветительную арматуру. Там оказался маленький хорошо спрятанный бронзовый пистолет, к его взведенному курку и вела эта жилка провода. Он оценил угол направления ствола и понял, что если бы он вытащил нож из ростбифа, курок сработал бы и пуля попала бы ему в левое плечо. Майкл угрюмо усмехнулся. Вот почему его оставили в купе на два часа. В течение этого времени Сэндлер и его команда были заняты тем, что сооружали устройства вроде этого. Действительно, десятиминутная фора в старте. Эта игра могла бы закончиться очень скоро.
Он решил дать Сэндлеру кое о чем подумать, может быть немного задержать его; отступил в сторону от направления стрельбы пистолета и пнул ножку стола. Когда стол упал, нить дернулась, пистолет сработал с громким резким звуком. Пуля выбила щепки из стенки розового дерева. Майкл схватил нож и снова был изумлен: от него остался только бесполезный обломок лезвия. Он снял пистолет с люстры, но уже знал, что увидит. Он был рассчитан только на один выстрел.
Столько шума из ничего. Он выпустил пистолет из рук на ковер и пошел через вагон. Однако шаги его замедлились, стали более осторожными. Он выискивал натянутые проводки, растянутые по полу, в то же время сознавая, что такой проводок мог внезапно зацепить его и за волосы. У двери на кухню он задержался, остановив руку около ее ручки. Наверняка Сэндлер рассчитывал, что он попытается открыть эту дверь, чтобы взять то, что могло лежать за ней. Ручка двери была недавно начищена и сверкала как обещание. Слишком просто, подумал Майкл. Поворот этой ручки мог потянуть курок пистолета, нацеленного так, чтобы разнести его сквозь дверь. Он отвел руку, отошел от двери и продолжил движение. На следующей площадке между вагонами тоже стоял солдат, его глаза под тяжелыми веками не выказывали никаких эмоций. Майклу стало интересно, сколько таких жертв Сэндлера вообще прошли первый вагон. Но поздравлять себя он еще не мог: от локомотива его отделяли еще три вагона.
Майкл вошел через дверь в следующий вагон. Во всю его длину шел центральный проход, с каждой стороны прохода были ряды стульев. Окна были запечатаны металлическими щитами, но две люстры, висящие на равном расстоянии от концов вагона, сияли, фальшиво успокаивая. Вагон мягко раскачивало из стороны в сторону, когда поезд вошел в поворот, и свисток прозвучал короткой предупреждающей нотой. Майкл опустился на колени, глядя вдоль прохода на уровне колен. Если здесь был натянут провод, он бы его не увидел. Он сознавал, что к этому времени Сэндлер уже мог начать действовать, в любой момент охотник может ворваться через дверь за его спиной. Майкл ждать не мог, он встал и медленно пошел вдоль прохода, руки подняты перед ним, а глаза высматривали блеск проводка у колен или лодыжек.
Провода не было, ни вверху, ни внизу. Майкла начал потихоньку прошибать пот: наверняка в этом вагоне было заготовлено что-то, на что он должен нарваться. Либо же он намеренно не содержал никакой западни, представляя из себя просто ловушку для ума. Он приблизился ко второй люстре, в двадцати футах от двери к следующему вагону. Он глянул наверх, когда приблизился к люстре, глаза его отыскивали на бронзовых лапках скрытое оружие; его не было.
Его левая нога на четверть дюйма ушла в ковер, он услышал тихий, мягкий щелчок взводящегося затвора. В одно мгновенье Майкл подскочил, ухватился за люстру и подтянул колени к груди. Прогремел выстрел из пистолета, спрятанного на полу слева от него, свинцовая дробь просвистела через проход в месте, где секунду назад были его колени, и хлестнула по сиденьям справа от него. Через один удар пульса выстрелило второе ружье, разнеся сиденья слева. Щепки и клочья обивки разлетелись вихрем.
Майкл отпустил люстру и опустил ноги на пол. Вокруг плавал голубой дымок. Один взгляд на истерзанные сиденья рассказал ему, что бы сделали с его коленями выстрелы ружей. Искалеченный, он бы рухнул на пол, и в таком виде достался бы в руки Сэндлеру.