- Скарпа не похожа на курорт для проведения летних отпусков, да?
- Пожалуй. Там на земле еще будет лежать снег, и ночи будут морозные. Нам придется захватить зимнюю одежду. В Норвегию лето приходит поздно.
- Не имею ничего против прохладной погоды.
Она глянула на него и поняла, что не может отвести взгляд от его зеленых глаз. Волчьи глаза, подумала она.
- Есть лишь немногое, что заботит вас, да?
- Нет. Просто я выносливый.
- И только? Вы ни на что не обращаете внимания, и действуете лишь в зависимости от обстоятельств?
Ее лицо вплотную приблизилось к его лицу. Ее аромат был божественным. Меньше шести дюймов - и их губы встретились бы.
- Мне казалось, что мы говорили про Скарпу, - сказал Майкл.
- Да, говорили. Теперь мы говорим про вас. - Она еще немного выдержала взгляд, потом отвела его и стала складывать карты. - У вас есть дом?
- Да.
- Нет. Я имею в виду не место, где жить. Я имею в виду родину. - Она опять глянула на него, ее золотисто-карие глаза потемнели от желания выспрашивать. - Место, которому вы принадлежите. Дом вашего сердца.
Он подумал об этом.
- Не уверен. - Сердце его все еще тянуло к лесам России, далеким от его каменного дома в Уэльсе. - Думаю, оно есть - или было, - но я не могу туда вернуться. А как, по-вашему, у многих ли оно вообще есть?
Она не ответила.
- А у вас?
Чесна проверила, сложены ли карты складка к складке, а затем убрала их в коричневый планшет.
- У меня дома нет, - сказала она. - Я люблю Германию, но это любовь к больному другу, который скоро умрет. - Она засмотрелась в окно, на деревья и золотистый свет. - Я помню Америку. Те города... от которых захватывает дух. Но здесь для меня все - как огромный собор. Знаете, один человек из Калифорнии приезжал ко мне перед войной. Он сказал, что видел мои фильмы, и спросил, не хотела бы я поехать в Голливуд, - она улыбнулась, охваченная воспоминаниями. - Он сказал, что мое лицо увидят по всему миру. Сказал, что я должна вернуться домой и работать в стране, где я родилась. Конечно, это было до того, как мир переменился.
- Для них он переменился не настолько, чтобы в Голливуде перестали выпускать фильмы.
- Зато переменилась я. Я убивала людей. Некоторые из них заслужили пули, другие же просто оказались на их пути. Я... я видела страшные вещи. И иногда... иногда я очень хочу, чтобы все вернулось назад, чтобы я могла вновь стать невинной. Но когда дом вашего сердца сожжен дотла, кто может отстроить его заново?
На этот вопрос ответа у него не было. Свет из окна падал на ее волосы, из-за чего они казались червонным золотом. Ему страстно хотелось запустить в них пальцы. Он потянулся, чтобы коснуться их, но тут она вздохнула и застегнула планшет, а Майкл сжал пальцы и отвел руку.
- Извините, - сказала Чесна. Она вставила планшет в большую книгу со специальной полостью для него и поставила ее на полку. - Я не предполагала вести разговор подобным образом.
- Ничего страшного. - Он снова ощутил легкую усталость. Не было смысла возбуждать себя без необходимости. - Я возвращаюсь к себе в комнату.
Она кивнула.
- Вам нужно отдыхать, пока возможно. - Она показала на полки с книгами, стоявшие в этой комнате. - Здесь полно книг, которые можно почитать, если хотите. У доктора Стронберга прекрасное собрание литературы по естествознанию и мифологии.
Так это дом доктора Стронберга, понял Майкл.
- Нет, благодарю вас. Надеюсь, вы меня простите?
Она сказала, что конечно, и Майкл покинул комнату.
Чесна было уже отвернулась от полок, когда ее внимание привлекло название на корешке книги. Она была втиснута между томом о северных божествах и другим томом по истории района Черных Лесов, и название ее было: "Народные сказки Германии".
Она не собиралась брать эту книгу с полки, открывать и просматривать оглавление. У нее были более важные дела, которые нужно было сделать, например, собрать зимние вещи и удостовериться, что у них будет достаточно продуктов. Она не собиралась доставать эту книгу.
Но все-таки взяла ее. Она вынула книгу, открыла ее и пробежалась по страницам.
Оно тут было. Именно тут, где были сказки про троллей, леших восьми футов ростом и живущих в комнатах домовых.
Дас вервольф.
Чесна с такой силой захлопнула книгу, что доктор Стронберг в своем кабинете услыхал этот хлопок и подскочил в кресле. Невероятно нелепо! подумала Чесна, ставя книгу на место. Она направилась к двери. Но прежде чем она дошла до нее, ее шаги замедлились. И она остановилась, не дойдя трех футов до двери. Ее сверлил вопрос, забытый, но в этот момент вернувшийся вновь: как барон - Майкл - нашел дорогу к их лагерю по незнакомому лесу?
Такое было невозможно. Невозможно ли?
Она вернулась к книжной полке. Рука ее нашла тот том и застыла. Если она прочтет соответствующие страницы, подумала она, будет ли это означать, что она верит, что такое возможно? Нет, конечно, нет, решила она. Это безвредное любопытство, и только. Таких существ, как оборотни, просто не бывает, точно так же, как не бывает троллей или леших.
Ну какой может быть вред от того, чтобы прочитать сказку?
Она взяла книгу.
3
Майкл бродил во тьме.
Эта его охота была удачнее, чем предыдущей ночью. Он вышел на поляну и увидел троих оленей - самца и двух самок. Они сразу же умчались прочь, но одна из самок хромала и не могла сбить со следа быстро настигавшего ее волка. Майкл видел, что ей больно, хромая нога у нее была когда-то сломана и срослась криво. Быстрым броском он настиг ее и сбил на землю. Борьба закончилась в считанные секунды - такова была воля природы.
Он съел ее сердце, самую вкуснейшую еду. В этом не было никакой жестокости: такова была жизнь и смерть. Самец и другая самка какое-то мгновение постояли на вершине холма, наблюдая волчий пир, а затем исчезли в ночи. Майкл наелся до отвала. Было бы позором не припрятать оставшееся мясо, поэтому он стащил его под густой сосняк и пометил возле него, на случай, если сюда заберется деревенская собака. На следующую ночь оно будет еще съедобным.
Кровь и сочное мясо зарядили его энергией. Он снова почувствовал биение жизни, мышцы у него заиграли. Но на морде и животе у него была кровь, и что-то с этим нужно было сделать, прежде чем он вернется к открытому окну. Он бежал по лесу, нюхая воздух, и через какое-то время ощутил близость воды, а вскоре услышал ручеек, бегущий по камням. Он искупался в прохладной воде, катаясь в ручье, чтобы смыть всю кровь, начисто вылизал лапы, удостоверился, что под когтями нет крови. Потом налакался воды, утоляя жажду, и направился назад к дому.