Он превратился на краю леса и встал на две белые ноги. Бесшумно подошел к дому, приминая майскую травку, и влез через окно в свою комнату.
И тут же уловил ее запах. Корицы и кожи. Она была здесь, очерченная темно-голубым свечением, сидела в кресле в углу.
Он слышал, как у нее билось сердце, когда он появился около нее. Возможно, так же громко, как и у него.
- Сколько времени вы уже здесь? - спросил он.
- Уже час. - Она сделала героическое усилие, чтобы голос ее звучал спокойно. - Может, чуть дольше. - На этот раз голос ей изменил.
- Вы так долго ждали меня? Я польщен.
- Я... решила заглянуть и посмотреть на вас. - Она прокашлялась, будто бы вполне логично переходя к следующему вопросу. - Майкл, а где были вы?
- Просто ходил. Гулял. Я не стал пользоваться дверью, потому что... думал, что могу разбудить всех в столь поздний час...
- Уже четвертый час утра, - прервала его Чесна. - А почему вы раздеты?
- Я никогда не одеваюсь после полуночи. Это против моих убеждений.
Она встала.
- Не пытайтесь удивлять меня! Ничего удивительного в этом нет! Боже мой! Вы сошли с ума или я? Когда я увидела, что вас нет... и окно открыто, я не знала, что и подумать!
Майкл аккуратно закрыл окно.
- Что же вы подумали?
- Что... вы... я не знаю, это просто слишком вульгарно!
Он повернулся к ней лицом.
- Что я - кто? - спросил он спокойно.
Чесна начала произносить это слово. Но оно застряло у нее в горле.
- Как вам... удалось найти наш лагерь той ночью? - выдавила она из себя. - В темноте. В лесу, абсолютно вам незнакомом. После того, как вы провели двенадцать дней на голодном пайке. Как? Скажите мне, Майкл, как?
- Я же вам рассказывал.
- Нет, не рассказывали. Вы сделали вид, что рассказали, а я вам это позволила. Может быть потому, что этому не было разумных объяснений. И теперь я прихожу в вашу комнату, застаю окно раскрытым, а постель пустой! Вы влезаете внутрь, раздетый, и пытаетесь отделаться шутками.
Майкл пожал плечами.
- Что еще остается делать, если тебя застали без штанов?
- Вы мне так и не ответили. Где вы были?
Он заговорил спокойно, тщательно взвешивая слова.
- Мне нужно было немного позаниматься физическими упражнениями. Кажется, доктор Стронберг полагает, что я не готов к чему-нибудь физически более тяжелому, чем игра в шахматы, хотя, между прочим, я обыграл его сегодня со счетом три-два. Как бы то ни было, прошлой, а так же и этой ночью я ходил и гулял. Я решил не одеваться, потому что ночь была ясная и теплая, и я хотел, чтобы подышала кожа. Разве это так ужасно?
Чесна мгновение не отвечала. Потом:
- Вы вышли погулять даже после того, как я рассказала вам про волка?
- Когда лес так богат дичью, волк не нападает на человека.
- Какой дичью, Майкл? - спросила она.
Он моментально придумал.
- А разве я не говорил вам? Вчера днем я видел из окна двух оленей.
- Нет, не говорили. - Она стояла очень тихо, достаточно близко к двери, чтобы при необходимости успеть к ней. - У того волка, которого я видела... были зеленые глаза. Как у вас. И черная шерсть. Доктор Стронберг живет тут почти тридцать пять лет и никогда не слыхал, чтобы в здешних местах водились волки. Фриц родился в деревне менее чем в пятидесяти километрах к северу отсюда, и он тоже никогда не слыхал про волков в этой местности. Разве не странно?
- Волки иногда мигрируют. Я слышал что-то подобное. - Он улыбнулся в темноте, но в голосе у него было напряжение. - Волк с зелеными глазами? Хм. Чесна, на что вы намекаете?
Момент истины, подумала Чесна. На что она намекает? На то, что этот человек - этот британский агент, родившийся в России - сказочный гибрид человека и зверя? Что он - живой экземпляр того существа, о котором она прочитала в книге сказок? Человек, который может превращаться в волка и бегать на четырех лапах? Может быть, Майкл Галатин человек весьма неординарный, возможно, у него действительно острое обоняние и еще более острое чувство ориентации, но... оборотень?
- Расскажите мне, о чем вы думаете? - сказал Майкл, придвигаясь к ней ближе. Под его весом доска в полу слабо скрипнула. Исходящий от Чесны аромат опьянил его. Она отступила на шаг. Он остановился. - Вы меня не боитесь, да?
- А что, я не должна? - В ее голосе дрожь.
- Нет. Я вас не обижу. - Он опять двинулся к ней, и на этот раз она не тронулась с места.
Он встал прямо перед ней, даже в сумраке она видела его зеленые глаза. Они были голодные, и пробуждали голод в ней самой.
- Зачем вы этой ночью пришли в мою комнату? - спросил Майкл, приблизив к ней свое лицо.
- Я... я же сказала, что... хотела заглянуть...
- Нет, - мягко прервал он ее. - Это не настоящая причина, верно?
Она заколебалась, сердце у нее забилось, и, когда Майкл обвил ее руками, покачала головой.
Их губы встретились и слились. Чесна подумала, что у нее, должно быть, действительно кружится голова, потому что ей показалось, будто она уловила привкус крови на его языке. Но через мгновение медянистый привкус исчез, и она вцепилась ему в спину, прижавшись к нему, со все возрастающим возбуждением. Его эрекция была уже крепкой, биение крови в его члене отдавалось ей в пальцы, когда она ласкала его. Майкл медленно расстегнул ее ночную рубашку, их поцелуи были глубоки и настойчивы, а затем коснулся языком ложбинки между грудями и мягко, дразняще водил языком от грудей к горлу. Она ощутила, как по коже у нее пошли пупырышки, ощущение, которое заставило ее от удовольствия раскрыть рот. Человек или зверь, он был тем, кто был ей нужен.
Ночная сорочка упала к ее ногам. Она переступила через ее складки, и Майкл поднял Чесну на руки и понес ее на кровать.
На этой белой поверхности их тела переплелись. Жар встретился с жаром, и они глубоко соединились. Ее влажная нежность охватила его, плечи прижались к его плечам, а его бедра двигались медленными кругами, поднимавшимися и опускавшимися с нежностью и силой. Майкл лежал на спине, Чесна, расставив ноги, на нем, пружины кровати стонали под ними обоими. Он выгнул позвоночник, поднимая ее, в то время как она держала его глубоко в себе, и на вершине этой дуги их тела одновременно задрожали сладкой горячей дрожью, которая вызвала вскрик у Чесны и легкие подрагивания у Майкла.