- Можно?
- Как хочешь, - ответила Доркас, сидя на диване и глядя перед собой. Распущенные медные волосы закрывали лицо, и комната насквозь пропиталась неприятным чувством подавленности. Обычно Медоуз закрывалась от него, не желая, чтобы наглый рыжий легиллимент знал, что она чувствует, но сейчас у нее не было на это сил.
- Принести тебе чего-нибудь? – спросил Фабиан, заходя внутрь и прикрывая за собой дверь.
- Нет.
- Может, кофе или…?
Медоуз подняла на него нефритово-зеленые глаза с длинными рыжими ресницами и чуть размазавшей в уголках подводкой. Нижняя губа у нее была разбита, а скулу украшал синяк.
- Пруэтт, чего тебе надо?
- Сейчас или вообще? – уточнил Фабиан. Доркас покачала головой и отвернулась. – Ладно, - пробормотал Пруэтт себе под нос. – Я действительно не в форме. Попробуем без шуток. Слушай, Дор…
Та его проигнорировала. Но когда Фабиан сел рядом и осторожно дотронулся, Медоуз немедленно попыталась стряхнуть его руку, недовольно передернув плечами. Наивная.
- Пруэтт, пусти меня сейчас же!
- Нет, - невозмутимо ответил Фабиан, пока она пыталась выпутаться из его рук. – Я тебя никуда не пущу и сам никуда не уйду. И если ты злишься на меня из-за того, что я не пришел раньше, то ты, конечно же, права.
- Я не злюсь, - буркнула Доркас, бросив бессмысленные попытки освободиться. Потом помедлила, но всё же положила голову ему на плечо. – От тебя захочешь – не отделаешься.
- Не отделаешься, - согласился Фабиан и поймал ее ладонь в тонкой кожаной перчатке, переплетая пальцы. – Потому что ты этого не хочешь.
- Заткнись, - огрызнулась Медоуз, но отталкивать его не стала.
- Да брось, Дор, я же легиллимент. Я всегда знаю, когда мне лгут. Хочешь поговорить?
Доркас не ответила. Фабиан высвободил одну руку и начал осторожно гладить ее по волосам. Убрал за ухо мягкую вьющуюся прядку, а потом наклонил голову и крепко поцеловал в макушку. Медоуз вздрогнула и сжала его ладонь. Фабиан на мгновение наморщил нос: стальные кольца неприятно врезались в кожу.
- Только не вздумай меня жалеть, - глухо сказала Доркас. Но отчетливо ощущавшееся чувство подавленности исчезло. – Мне не нужна жилетка, чтобы поплакать. Не в первый раз получаю. И ты прекрасно это знаешь.
- Да мне всё равно, в первый или в сто первый, - ответил Фабиан и тут же понял, что ляпнул не то. – То есть…
- Я поняла, - перебила его Медоуз. Потом подняла голову и криво усмехнулась. – Хотя странно, что при таком успехе у женщин ты совершенно не умеешь выражать свои мысли.
- Да я обычно ничего, кроме «Привет», и не говорю, - пожал плечами Фабиан.
- Врешь, - безаппеляционно заявила Доркас.
- Утрирую, - сказал Пруэтт, осторожно взял ее за подбородок и вытащил волшебную палочку, двумя короткими, отрывистыми взмахами залечив синяк на скуле и разбитую нижнюю губу. – Вот так-то лучше.
Доркас внимательно смотрела ему в глаза. Потом сказала, уже почти сдавшись:
- Я старше тебя. И по возрасту, и по званию.
- У тебя закончились аргументы? – прямо спросил Фабиан. Медоуз молчала почти минуту, прежде чем наконец ответила:
- Да.
И опустила медно-рыжие ресницы.
Фабиан на мгновение даже растерялся. И в полной мере осознал смысл выражения «сердце замерло в груди». Она… всерьёз? Собственная магия твердила, что да, но…
- Ты же легиллимент, Пруэтт, - сказала Доркас, не открывая глаз. – Ты всегда знаешь, когда тебе лгут.
Дурак я, а не легиллимент, подумал Фабиан и взял ее лицо в ладони, осторожно целуя в губы. Доркас вздохнула, обвила его руками, прижимаясь вплотную, и ответила с таким жаром, что он забыл, кто кого целует. От захлестнувшей его чужой нежности кружилась голова.
- Ого, - выдохнул Фабиан, когда она отстранилась. И снова притянул к себе, целуя в нос и щеки. Медоуз рассмеялась и вывернулась из его рук, забавно наморщив нос.
- Даже не думай, - сказала она, посмеиваясь, - об этом.
- За кого ты меня принимаешь? – обиделся Пруэтт. Да нужно быть последним мерзавцем, чтобы пользоваться женской уязвимостью. Особенно сейчас. – И в мыслях не было.
- Вот пусть и не будет, - сказала Доркас и снова положила голову ему на плечо. – Я просто устала, - добавила она, словно хотела объяснить, с чего вдруг перестала гнать его от себя. Только вот легиллимента таким ответом было не обмануть. – А с тобой… тепло. Не уходи, пожалуйста.
Фабиан гладил ее по волосам, пока она не заснула. А потом, видимо, и сам задремал, откинувшись на спинку дивана, потому что очнулся от того, что кто-то настойчиво тормошит его за плечо.
- Какого…? – сонно спросил Пруэтт, щурясь от бьющего в глаза света. Раньше здесь определенно было темнее.
- Проснись сейчас же! – ответил Фрэнк. Лонгботтом был гладко выбрит и в синей рубашке вместо свитера, а значит, действительно прошло несколько часов. И выражение его лица не сулило ничего хорошего. – У нас два трупа на десятом уровне.
========== Фрэнк ==========
Комментарий к Фрэнк
3 Doors Down - Citizen Soldier.
Возможно, она не очень подходит под саму главу, но это определенно его песня.
После Нормандского Завоевания граница с Шотландией проходила по реке Твид, а в Дареме была построена новая линия обороны.
Виггенвельд, или Рябиновый Отвар - зелье, залечивающее раны и пробуждающее от Напитка Живой Смерти.
Графство Дарем, верховья реки Тис, 25 ноября, 03:34.
Будильник надрывался уже несколько минут, тонко и пронзительно, словно над ухом вопила банши с очень писклявым голосом. И при попытке выключить эту банши на ощупь она с легкостью увернулась от руки, шлепнулась с тумбочки на пол и проворно засеменила куда-то за кровать на двух коротеньких тоненьких ножках. Не переставая при этом звенеть. Зар-р-раза.
- Да выключи ты его уже, - сонно пробормотала Алиса, свернувшаяся клубком, как котенок, и пристроившая голову на его руке. В темноте смутно белели ее короткие волосы и обнаженная спина.
- Я пытаюсь.
Для этого пришлось поднять голову с подушки, прищуриться в надежде разглядеть впотьмах звенящее чудовище, потом бросить это бесполезное занятие и бить на звук. Потому что будильник имел привычку забиваться в самый темный угол, в котором и днем-то ни зги не видно, и надрываться оттуда во всю мощь, считая себя недосягаемым. Из-за чего каждый раз очень смешно дрыгал короткими ножками и заваливался циферблатом вверх, получив заклинанием точно в центр.
- Звяк, - обиделся будильник – для вас же стараюсь! – и затих. Фрэнк не глядя бросил волшебную палочку обратно на тумбочку и снова откинулся на подушку.
- Опоздаешь, - пробормотала Алиса, переворачиваясь на другой бок, лицом к нему. Но глаз так и не открыла, уткнулась носом в подушку и безмятежно засопела, давая понять, что уж кто-кто, а она в ближайшие два часа с места не сдвинется.
- Лонгботтом никогда не опаздывает, - ответил Фрэнк, но всё-таки откинул одеяло и сел на постели, расчесывая пальцами спутанные волосы. – Как и не приходит слишком рано. Он появляется именно тогда, когда нужно.
- Угу, - сонно отозвалась жена и, не глядя, потянула на себя вторую половину одеяла. Тебе, мол, оно всё равно уже ни к чему.
- Вообще-то я еще здесь, - сказал Фрэнк, но больше для очистки совести. Чтоб не отдавать одеяло совсем уж без боя.
- Угу, - повторила Алиса и завернулась с головой, став похожей на гусеницу в коконе. На очень маленькую гусеницу в очень большом коконе, из глубин которого глухо донеслось: – Но если через полчаса тебя не будет в Министерстве, то Скримджер устроит тебе разнос.
- Устроит, - мрачно согласился Фрэнк и посмотрел в окно. В окне было темно и только смутно виднелись очертания посеребренных инеем яблоневых веток почти у самого стекла. Да пропади она пропадом, такая работа, подумал Лонгботтом, потом всё же зажег светильник на тумбочке и нехотя спустил ноги на пушистый ковер, одновременно с этим пытаясь размять затекшую шею.
- Давай, - вяло подбодрил его лежащий за спиной кокон, - еще немного, и ты сможешь отсюда встать.
- Нет, она еще и издевается! – рассмеялся Фрэнк. Мимо просеменил, негромко позвякивая, будильник. Потоптался у кровати и звякнул чуть громче. Подсади, мол.