— Больно? А ты потерпи! — нехорошо улыбнулся Антон. — Ребятки, помогите мальцу засунуть палец в жопу!
«Ребятки» не заставили начальника повторять просьбу о помощи. Один вцепился в левую руку и умело заломил конечность. Второй сжал в кулаке запястье правой и надавил на локоть. Я заорал. Истошно и дико. Ноги мои подкосились, лицо исказила гримаса нестерпимой боли. Мужик, выкручивающий правую руку, усилил давление на локтевой сустав. Я ответил безумным воем.
— Антон, может, не надо? — Давление на правый локоть ослабло. — Заверну ему граблю, а он сознания лишится, потом отвечай. Ну его, защелкнем браслеты впереди, пописать захочет, пущай сам штаны расстегивает.
— Ладно, хрен с ним, — подумав секунду, согласился Антон. — Не ори, больной! Вытяни руки вперед!
Фу! Слава богу! Маленькая, но все же победа! Наколол ребятишек и добился своего. С руками за спиной особенно не повоюешь, а я настроился на серьезную драку. И если дальнейшие события будут происходить согласно моему сценарию, то перед драчкой никто не позаботится снять наручники и освободить запястья. Красиво, слов нет, киношные супермены подтягивают ноги к животу и, малость поцарапав задницу, перебрасывают скованные наручниками руки из положения «за спиной» в положение «перед грудью». На самом деле подобный трюк в состоянии исполнить только урод с очень длинными руками и недоразвитым торсом. Наручники проектировали отнюдь не дебилы. Проектировщики предусмотрели и то, что арестованным может оказаться артист цирка, и массу иных вариантов, связанных с экстраординарными возможностями хорошо тренированного человека. Разве что арест орангутанга выпал из сферы исследований разработчиков стальных браслетов, но моя конституция, к сожалению или к счастью, отличается от строения тела длиннорукой обезьяны.
Как только стальные браслеты украсили запястья, Антон распахнул дверь иномарки, и я понятливо забрался на заднее сиденье. Далее стандартно — слева сел один мужик, справа — другой, Антон устроился в кресле подле шофера. Посидели молча, поскучали, подождали, пока вернется иномарка, что поехала проверять наличие или отсутствие «хвостов». Иномарка-разведчица вернулась спустя десять минут скуки в душном автомобильном салоне, припарковалась рядышком, из окошка выглянул мужик в бейсболке с эмблемой-закорючиной «Найк» и коротко доложил:
— Мотоцикл без мотоциклиста бухтит на обочине, воздух портит. Больше ничего подозрительного не видать.
— Засранец мотоциклист в кустики отошел лопухом подтереться — ничего необычного, — сделал вывод Антон и повелительно махнул рукой. — Как говорил Юрий Гагарин — поехали!
Поехали. Машина, в которой сидел я, первой развернулась багажником к райцентру и понеслась по шоссе, иномарка номер два пристроилась сзади. Едва тронулись, Антон взялся за телефон, за отобранную у меня трубку мобильника. Номер Антон набрал почти не глядя, прижал трубку к щеке и, дождавшись соединения с абонентом, заговорил вежливо:
— Все в порядке, Станислав Сергеевич с нами, у него ушиб колена и вывих плеча, но мы ни при чем. Он объясняет травмы тем, что неудачно упал сегодня утром... Нет, ничего подозрительного, дорога чистая... Да, проверили... Хорошо, передаю ему трубку. — Антон протянул мне мобильник и настоятельно попросил: — Возьми трубку. Сам с тобой поговорить желает.
Еще один плюс от наручников, скованных перед грудью, а не за спиной: можно взять телефонную трубку самому, вместо того чтобы прижиматься лицом к переговорному устройству в чужой вонючей лапе.
— Алло.
— Станислав Сергеевич?
— Здравствуйте, давно не слышал вас.
— И не видели давненько! Соскучились? Ах-ха-ха-ха... — обрадовался возможности начать беседу неуклюжей потугой на шутку Михаил Александрович Агиевский. — Но не расстраивайтесь, Станислав Сергеевич. Скоро увидимся, теперь уже скоро. Выгляните, пожалуйста, в окошко, мимо чего вы сейчас проезжаете?
— Мимо леса.
— Лес с левой стороны дороги, а с правой?
— С правой стороны поле... Нет, вру. Уже лес, только что начался. Скоро доедем до левого поворота в сторону вашей дачки. Вы приглашали меня на обед. Не обманете? Покормите гостя?
— Вы удивительно спокойны, Станислав Сергеевич.
— А к чему нервничать раньше времени?
— Хотите, угадаю причину вашего спокойствия?
— Не получится.
— А я все же попробую! Как только мне сообщили, что вы, Станислав Сергеич, убежали, взяв в заложницы Любовь Игнатьевну, я в первую очередь связался с подмосковными милиционерами, организовал облаву, учредил крупную премию сотрудникам, которые выкажут рвение и сообразительность, затем распорядился разыскать в Москве вашего знакомца капитана Верховского. Любовь Игнатьевна была обнаружена и спасена, а Виктора Верховского так и не нашли. У капитана Верховского сегодня выходной, и ни дома, ни на работе его нет. Я не знаю повадок и привычек товарища Верховского, вам же, как мне кажется, знакомы те места, где капитан Виктор коротает досуг. Смею утверждать — вы встретились с милиционером Верховским, пока шли поиски Любови Игнатьевны. Требуя выкуп, вы попросту морочили мне голову, а сами спрятали заложницу и бросились просить помощи у знакомого и понятливого мента. А где еще, у кого вам искать сочувствия?
— У бандитов, — перебил я Агиевского нагло.
— Ах-ха-ха-ха... Рассмешили, Станислав Сергеевич, потешили! Люди искусства интересны в общении, и, конечно, у вас есть знакомые бандиты, но, Станислав Сергеевич, вы, к сожалению, не всемирно известный кинорежиссер, вы — мелочь пузатая, и ваши корчащие из себя бандитов криминальные приятели — тоже мелочь. За те несколько часов, что прошли между нашими двумя телефонными разговорами, между первой беседой, когда вы потребовали выкуп, и второй, когда я пригласил вас к обеду, за те жалкие часы вам бы ни за что не удалось выйти на кого бы то ни было круче бригадира наперсточников!
Вообще-то Миша Агиевский был абсолютно прав. Не ошибись Большой Папа в свое время, переключая телевизионные каналы, фиг бы меня до него допустили. Мой номер — шестой. Сей очевидный факт Большой Папа объяснил еще проще и доходчивей, чем это сейчас делает господин Агиевский.
— Вы слушаете, Станислав Сергеевич? Алло-о! Откликнитесь!
— Да, я вас слушаю.
— Посмотрите еще разик, пожалуйста, за окошко. Далеко ли до левого поворота к дачам?
Я вытянул шею. Впереди, метрах в двухстах, торчал указатель левого поворота. Машина ехала быстро, и дорожный знак подле развилки стремительно приближался. Я удивился — шофер не озаботился сбросить скорость перед поворотом. Еще больше я удивился, когда машина промчалась мимо дорожного указателя. Шофер и не думал сворачивать в сторону дачного поселка, гнал автомобиль, как и прежде, вперед по основной трассе.
— Алло-о! Станислав Сергеевич! Что же вы молчите? Свернули к дачам?
— Нет, проехали мимо.
— Озадачены, Станислав Сергеевич?
— Да, более чем.
— Раздосадованы?
— С чего бы мне досадовать?
— Бросьте, Станислав Сергеевич! Конечно же, раздосадованы! Опять вы проиграли, а я выиграл! Я снова вас перехитрил! Вы приехали один, без «хвостов», но вы объяснили товарищу Верховскому, где находится моя дача, и надеялись на его помощь, я угадал? Ну же, угадал?
Я промолчал. Миша Агиевский расценил молчание как знак согласия и продолжил трепаться:
— Представляю, как сидите вы, Станислав Сергеевич, и капитан милиции Верховский. Вы уже успели рассказать товарищу капитану о своих злоключениях, Виктор Верховский стер со щеки скупую мужскую слезу, сжал кулаки, и тут звонит телефон — это я вам звоню, приглашаю на обед. Вы, Станислав Сергеевич, соглашаетесь, а закончив разговор, сообщаете его содержание другу-милиционеру. Виктор выслушал вас внимательно и говорит: «Езжай, Стас! Где находится дача этого гада, я знаю. Сейчас соберу верных людей, правильных ментов, и мы тебя выручим. Возьмем штурмом дачу. Постарайся продержаться до нашего прихода. Стас!» Пожав друг другу руки и сурово, по-мужски, обнявшись, вы расходитесь в разные стороны. Герой Стас спешит в логово к негодяю, к злодею со шрамом на лице, а милиционер-герой бежит собирать команду крутых оперов. Вот удивится капитан Верховский со товарищи, когда, нагрянув ко мне на дачу, застанет там подмосковных ментов, снимающих показания у Любови Игнатьевны. И начнет тогда товарищ Верховский спрашивать: «А где же друг Стас и злодей со шрамом?» А ему ответят: «Господин со шрамом поехал в лес, в указанное шантажистом место, передавать выкуп — полтора миллиона долларов в обмен на похищенную жену. Два гектара леса оцеплено, операция по захвату вымогателя разработана лично товарищем генералом, отвечающим за порядок в столичных окрестностях!» Ну? Как вам? Понравилась моя драматургия? А? Станислав Сергеевич?