В глазах потемнело, сквозь толстый слой ваты, окутавшей его уставший мозг, с трудом пробивались какие-то слова, смысл которых от доктора решительно ускользал.
Он, сделав над собою усилие, облизал губы и перевёл взгляд на Стасика: тот выглядел обескураженным, сердитым, растерянным, но не испуганным. Вениамин Игнатьевич сглотнул вязкую горькую слюну (ну вот, уже и желчный пузырь барахлит!) и, проморгавшись наконец, с облегчением перевёл дух. И смог разглядеть, что же случилось на борту за время его и Стасика отсутствия — два дебила по приказу третьего чинили биосинтезатор.
Вениамин Игнатьевич передернул плечами: Стасик бил новые рекорды идиотизма! Нашел кому доверить столь сложный агрегат! Впрочем, чего от него ждать?
Доктор быстро проскользнул к себе в каюту — еще одна таблетка стимулятора была просто жизненно необходима — и, собрав все остатки терпения, вышел к гостям.
Два корабельных дебила отправились мыться, третий же проявил чудеса гостеприимства и здравого смысла, предложив посидеть на улице.
Остаток вечера прошёл ожидаемо скомканно и натянуто. Пили чай. Говорили ни о чем. Выждав приличествующее время, Джил и Роджер (так представились гости) смылись, как только представился случай. Зачем прилетали — вообще непонятно. Вениамин Игнатьевич почти с тоской глядел вслед флайеру.
Может, заплатить им, оглушить Дэна и смыться вместе с обездвиженным киборгом с этой проклятой планеты?! Пусть Стасик тут сам разбирается со своей командой и учёными.
Но секундная слабость прошла, Вениамин Игнатьевич с ласковой улыбкой допил очередную кружку чая.
Когда он наконец добрался до своей каюты, обессиленный, выжатый как лимон, стало ясно, что без еще одной порции стимулятора, увы, не обойтись. Привычно прошуршал блистер, и доктор, секунду поколебавшись, запил пилюлю коньяком прямо из бутылки. Пропадать — так с музыкой!
Когда длинный, почти бесконечный день наконец-то закончился, а команда и учёные расползлись по своим каютам, на удивление бодрый (интересный и приятный эффект сочетания медикамента и благородного алкоголя!) Вениамин Игнатьевич, мурлыкая себе под нос незамысловатый мотивчик, направился прямиком в гости к Дэну.
Но стучал и скрёбся в дверь он сегодня напрасно. Вениамин Игнатьевич удивлённо вскинул брови и проворчал себе под нос: «Это что за художества?» Он стукнул чуть громче и настойчивее, когда раздался негромкий мягкий голос Маши, которая кокетливо чуть растягивала гласные:
— Бельчонок просил передать доброму доктору, чтоб тот не беспокоился и не поднимал шума. Он скоро будет, он просто вышел погулять.
Вениамин Игнатьевич вздрогнул и чуть присел от неожиданности. А ведь этого следовало ожидать — вполне естественно, что киборг и корабельный искин легко найдут общий язык.
Хорошо еще, что доктор предусмотрительно пользовался лишь собственным портативным компьютером, совершенно от общей системы независимым!
А пиксельная шалава тем временем глумливо пропела:
— Раз, два, три, четыре, пять — зайчик вышел погулять…
— Забыла продолжение: вдруг охотник выбегает, прямо в зайчика стреляет, — всё-таки Вениамин Игнатьевич был сегодня слишком раздражён и измучен, иначе бы и не подумал вступать в препирательства с безмозглым искином.
Он раздражённо потёр вновь занывший затылок и, поразмыслив пару минут, двинулся в сторону пультогостиной, откуда отлично просматривался шлюз корабля. Надо все-таки дождаться этого «зайчика». Киборг настолько своеволен и своенравен, что его укрощение, кажется, тоже становится делом чести. Но, конечно, вторым по значимости. Первым всегда был и будет — Стасик.
Дэн явился через пару часов, когда Вениамина Игнатьевича совсем отпустило действие стимулятора и он клевал носом, сидя в капитанском кресле. Возможно, он бы и вовсе пропустил момент появления киборга на корабле, но тут очень помогла безмозглая курица Маша. Она вдруг с лёгким щелчком материализовалась на голоподставке и торжественно объявила:
— Оказался он живой!
Вениамин Игнатьевич вскинул голову и поспешно вскочил, растирая затёкшую шею. Дэн стоял у двери в свою каюту и выглядел очень усталым. Сейчас он как-то особенно был похож на человека, всем — и последовавшей фразой, и недовольной физиономией, с которой он ее произнес:
— Машка, дура, помолчи.
— Бельчонок, ну ты чего? — Машка скорчила умильную мордаху.
Дэн на секунду прикрыл глаза и ровным, безразличным голосом продолжил:
— Помолчи, сказал, и скройся с глаз моих.
Голографическая девушка крутанула рукой возле сжатых в куриную гузку губ, словно закрывая их на невидимый ключик, и с негромким «чпок» растаяла в воздухе.
Вениамин Игнатьевич несколько секунд буравил Дэна тяжёлым взглядом, но тот даже не подумал оправдываться, а спокойно открыл дверь каюты и уже почти зашёл, когда доктор не выдержал. Одним немыслимым прыжком он оказался рядом с навигатором и прошипел трясущимися губами прямо в наглую физиономию рыжего:
— Денис! Изволь объясниться! Где это ты шастаешь по ночам, когда капитан уже почти понял, кто из его команды киборг?! Я устал тебя прикрывать!
Дэн очень по-человечески вздохнул:
— Вениамин Игнатьевич, давайте поговорим завтра. Мы оба устали. Идите к себе.
Киборг практически захлопнул дверь перед носом доктора, но в последнюю секунду повернул голову и машинным голосом проговорил:
— Искренность — двадцать процентов…
В полумраке коридора отчётливо блеснули алые огоньки глаз.
Вениамин Игнатьевич обессиленно привалился к холодной стене, ватные ноги с трудом удерживали слишком тяжёлое тело.
В голове крутились ниочёмные мысли, сбиваясь в неаппетитную субстанцию странного цвета, запаха и вида. Сквозь них с трудом пробился чёткий и ясный, но очень тревожный вопрос: где был Дэн и что с ним случилось?
========== Глава 12 ==========
Следующий день был на удивление спокойным. Устыдившийся Стас вёл себя тише воды, ниже травы.
Вениамин Игнатьевич при свете неяркого солнца Степянки усмехнулся, вспоминая устроенный Стасиком ночной переполох.
Это было воистину смешно и очень эпично, хотя в тот момент Вениамину Игнатьевичу было не до смеха.
Во-первых, он только что вернулся в каюту после несостоявшегося разговора с киборгом, да еще как раз в это время его накрыл отходняк после стимулятора. Короче, чувствовал себя Вениамин Игнатьевич той самой конфеткой, которую выплюнул Тузик в знаменитом анекдоте.
Во-вторых, от усталости и некоторого раздрая Вениамин Игнатьевич вообразил, что съехавший крышей Стасик догадался, кто у него на борту киборг, и сейчас начнётся глупая возня под названием «боевая машина против космодесантника», лицезреть и участвовать в которой Вениамину Игнатьевичу просто не хотелось. Даже мелькнула мысль: может, притвориться, что он не слышит шума, и предоставить этим двоим самим разобраться, кто из них круче. А утром победителя отправить в криокамеру, а проигравшего — в утилизатор.
Но потом, прислушавшись, Вениамин Игнатьевич понял, что в коридоре на уровне ультразвука верещит женщина!
Сон как рукой сняло, Вениамин Игнатьевич вскочил как ужаленный. Ну вот! Доигрался! У Стасика сорвало крышу! Доктор грязно выругался: блять, это всё последствия той самой контузии, он же изучал медкарту Стаса. В конце концов это должно было случиться.
Вениамин Игнатьевич подлетел к двери и прислушался — выскакивать вот так сразу под дуло боевого бластера он не собирался. Надо подождать, пока у оружия кончится заряд.
Он попытался вспомнить, на сколько выстрелов обычно рассчитан стандартный боевой бластер. Но безупречная память в этот раз подвела доктора: то ли десять, то ли пятнадцать… Да, но что же делать?! Вызвать по комму Дэна? Он же киборг, вот пусть и выполняет то, для чего предназначен: закроет собой человека. А человек на этой сраной посудине один! Вениамин Игнатьевич поймал себя на том, что ругается, как последний маргинал. Распустился! И от злости плюнул прямо на пол, отчего разозлился ещё больше.