Вениамин Игнатьевич загрузил безвольный мешок с костями в криокамеру и на несколько секунд замер, прищурив глаза и жуя собственную губу. Многое встало на своё место. Многое увиделось в истинном свете.
Вениамин Игнатьевич усмехнулся: ну что ж, все сделали свой выбор. Ставки сделаны, господа, ставки поздно менять.
Он спокойно и деловито двинулся в каюту навигатора. Пока всем не до доктора, надо обыскать помещение и личные вещи киборга. Сдаётся, ждет его много дивных открытий.
========== Глава 16 ==========
Вениамин Игнатьевич аккуратно махнул бархоткой по тёмному боку чаши, поднёс поближе к лампе. Старое золото матово блеснуло. Доктор ещё раз повернул артефакт в руках и аккуратно убрал в небольшой лаковый ящичек из настоящего дерева. Не хранил он больше любимую реликвию на виду, слишком уж ненадёжные личности мелькали вокруг.
Он прислушался к тишине на корабле, пытаясь уловить, как по коридорам беззвучно скользит рыжий киборг. Но не услышал. Всё-таки эта тварь умела двигаться очень тихо. Задумчиво побарабанил по исцарапанному пластику маленького стандартного столика.
Да, много воды утекло с того момента, как Стасик купил корабль. Позади и Степянка, и Балфер, и предательство рыжей гадины.
Почему он тогда не отключил криокамеру, в которой неряшливой кучей кровавых ошмётков лежал бывший навигатор транспортника ЛПКВ-231? Уж явно не из-за какого-то там пресловутого влечения к рыжему киборгу.
Вениамин Игнатьевич брезгливо передёрнул плечами: собственное наваждение казалось нереальным и почти мифическим. А ведь он был почти влюблён в эту жестянку, совершал ради неё безумные поступки, заботился как о человеке. Зачем? Глупо. Весьма глупо, даже очень глупо.
Нет, не из-за инстинктов, основных и не очень, не убил он тогда тупого Мурзика. Просто знал он заклятого друга Стасика лучше, чем тот знал себя сам. Правда, чуть-чуть сомневался (или надеялся?), что отключит Стасик поломанную «шестёрку», не станет рисковать благополучием своим и свободой — ради бездушной человекообразной машины. А что рыжий DEX души не имеет, Вениамин Игнатьевич убедился на все сто процентов. Или всё же на девяносто девять?
Но Стасик был предсказуем, как похмелье после Нового года: упрямо стиснув зубы и отводя глаза, он всё же попросил у нового адмирала пиратов, бесподобного Роджера Сакаи, контакты подпольного жестянщика с Джек-Пота, логова проходимцев и авантюристов со всех концов галактики.
Знал доктор Бобков Стаса Петухова как облупленного, знал, что мифическая совесть, а на самом деле глупость и полное отсутствие мозгов не позволят Стасику выбросить бренные остатки неудачного эксперимента DEX-company в утилизатор. Ведь «парень» спас капитану Петухову жизнь.
Вениамин Игнатьевич мысленно покачал головой: не спасал жизнь киборг Стасу, просто отрабатывал программу. Нет у него мозгов, потому как если бы были, то спасал бы он не самого старшего по званию, а своего единственного друга и благодетеля — Вениамина Игнатьевича Бобкова. А программа распознала Стаса как капитана и спасла. И сейчас рыжий киборг был именно тем, кем являлся на самом деле, — куклой, бездушной тупой куклой. И все попытки растормошить «шестёрку» — все равно что попытки оживить манекен из магазина. Наблюдать за Полиной, Тедом и Стасом было неприятно.
Когда упрямые людишки усаживали худого и бледного до синевы киборга с собой за стол, доктору становилось противно до тошноты. Место киборгу было в кладовке, в грузовом отсеке, где угодно, но никак не рядом с людьми.
Вениамин Игнатьевич вздохнул. И все же имелись несколько фактов, которые упорно не хотели укладываться в эту схему, мешались, словно камушек в ботинке. Не позволяли однозначно приравнять рыжего к плазмомету на ножках.
Рушили стройную парадигму и заставляли болезненно вздрагивать при виде бывшего навигатора.
Доктор прикрыл глаза и позволил неприятным воспоминаниям всплыть в памяти.
Со временем эмоции сглаживались, взгляд становился беспристрастным, и у доктора получалось увидеть картину произошедшего более чёткой, более полной. Это помогало понять, что же произошло, и наметить план. Новый План. Потому что, несмотря на все случившееся, эти двое были живы и относительно здоровы. И на свободе. И спина у Стасика по-прежнему прямая, а походка — твёрдая. Даже рыжая немощь почти оклемалась от страшных ранений и смотрит вокруг себя мёртвым пустым взглядом…
После того как доктор Бобков загрузил сломанную до почти нулевой работоспособности куклу в криокамеру, он ужом проскользнул в каюту навигатора. Что им двигало, Вениамин Игнатьевич не знал. Какое-то шестое чувство. Кто-то явно свыше руководил им в ту минуту.
Он быстро простучал стены и пол в каюте, обшарил в поисках тайника почти пустой шкаф — в нем были лишь драные джинсы да выношенный до неприличия свитер, в которых навигатор явился на то проклятое собеседование. Ничего. А потом выдвинул ящик прикроватной тумбочки. И засмеялся коротко и невесело. Зачем было киборгу устраивать какие-то дурацкие тайники, когда послушный ему корабельный искин и так никого бы не пустил в каюту? В незапертом ящике нашлись жетон полицейского (его жетон!), глушилка для киборгов (его глушилка!) и… аптекарский пузырёк темного стекла с притертой пробкой, почти полный. Его пузырек.
Вениамин Игнатьевич потянул за пробку, склянка с тихим «чпок» открылась. Внутри была тёмная жидкость со знакомым запахом спиртовой настойки собственного приготовления доктора Бобкова.
Как по наитию, Вениамин Игнатьевич вышел из каюты киборга и направился в «апартаменты» капитана. На прикроватном столике стояла почти пустая близняшка провизорской бутылочки.
Вениамин Игнатьевич быстро вынул пробку, и в нос ударил запах валерьянки и мелиссы. Старый добрый «Ново-Пассит». С Нового Бобруйска. Теперь понятно, почему улучшился сон капитана Петухова и прошла острая паранойя. Почему он не сошёл с ума и не перестрелял к чёртовой матери всю команду и биологов заодно.
Доктор Бобков вернулся в свою каюту и разложил на старом сером пластике свои трофеи: сломанные жучки, гаджеты дексистов, свою микстуру для Стасика — и задумался. Действия киборга вызывали когнитивный диссонанс. Если он обычная машина, тупо спасавшая старшего офицера, то откуда всё это? Не могла программа сама всё это вычислить. Мог только человек, нелогичный и поддающийся чувствам, принять подобное решение. Но тогда он все же разумен?
К горлу подкатывала горькая полынная обида: почему опять Стасик?! Почему он? Чем он заслужил эту слепую любовь и преданность? Ведь он хотел уничтожить киборга, и Дэн не мог этого не знать.
Вениамин Игнатьевич вновь почувствовал себя обманутым и преданным, как сотни раз до этого. Опять у Стасика всё было лучше. В глазах закипали сухие бессильные слёзы отчаяния.
Ну ничего! Вот сдаст он, доктор Бобков, вас обоих кому следует! Попляшете оба. Один за укрывательство сорванного киборга сядет, а другой просто пойдёт на лабораторный стол.
Но разум и опыт всё-таки возобладали над эмоциями и чувствами. Нельзя было сейчас к дексистам, нельзя к властям. Пусть Стас все деньги на этого киборга угрохает, пусть загонит себя в долговую яму окончательно и бесповоротно. Если повезёт (или наоборот — не повезёт), то киборг не сдохнет на операционном столе и Стас попадёт в ещё большую зависимость, его положение станет ещё более шатким.
А с рыжим предателем ещё проще. Если он просто машина, то и бояться его нечего, при первой же возможности перепрошьёт его Вениамин Игнатьевич, пропишется хозяином — и всё. А вот если всё же разумен…
Вениамин Игнатьевич зло прищурился и мстительно хихикнул, привычным жестом потерев пухлые ладошки.