Мара медленно приходила в себя. Голова раскалывалась на сотни маленьких кусочков. Лодыжки и запястья, стянутые прочными веревками, ныли. Ее окружает темнота, а вокруг стоит оглушающий гул. Легкие разрываются от сухого, обжигающего воздуха. Нестерпимая жара отупляет. Открыть глаза равносильно подвигу, ибо есть уверенность, что увиденное не порадует… Действительно. Дом горит. С крыши то и дело падают пучки горящей соломы. И она в самом центре пожара. Связанная по рукам и ногам. Темная, конечно, знала, что никто не избежит встречи со смертью. Все будут либо на погребальном помосте, либо в земле и за гранью ждет лучший мир, но отнюдь не стремилась туда, разумно полагая, что и здесь еще не все сделала. Попытки растянуть или как-то вывернуться и освободиться ни к чему не приводили. Самое обидное, что Мара понимала тщетность своих усилий - нилесские веревки не зря снискали славу неразрывных, Светлый явно решил подстраховаться и не пожалел весьма дорогих пут. Еще никогда она не ощущала себя так близко к смерти. Проклятые веревки не поддавались, все сильнее врезаясь в кожу. "Поужинала в спокойной обстановке называться! Тоже мне Светлый! К Ушедшему его! Мразь!".
С этой мыслью она провалилась в пугающую пустоту…
" У Ниро настоящий нюх на неприятности"- понял Сирнок, пытаясь что-то понять из несвязного лепета восьмилетней девчушки, висящей на его стремени. Ребенок оказался настойчивым и не купился на посуленную Ниро конфетку в обмен на пропуск. Наконец из обилия вылитой на их головы информации удалось вычленить главное. Главное требовало немедленных действий и Сирнок, в очередной раз, недовольно покосился на забирающего малявку в седло приятеля. Зачастую Ниро работал как магнит, привлекая к себе все неприятности какие только мог, начиная от соскочившей подковы, заканчивая потасовкой с десятком светлых, причем в их же городе. Но что самое парадоксальное - все это выходило боком кому угодно, кроме безалаберного молодого парня, который заваривал все эти каши…
Домик горел красиво. В сероватых сумерках он больше напоминал огромный факел или маяк дабы ни кто из проезжающих его не пропустил.
Селяне явно оказались не восторге от появления на горизонте их парочки, и судя по тому как они занервничали, в горящем доме действительно находилась Темная.
Сирнок, спрыгнув с коня, бросился в объятый огнем дом. Ниро, не особо возмущаясь тем, что ему не дали поиграть в героя, взял на себя остальное. Светлый попытался вякнуть, организовать сопротивление, но сказать по чести получилось это у него весьма посредственно. Хотя бы потому, что Ниро, не мудрствуя долго, просто вмазал первому попутавшемуся приблизиться, превратив греческий нос первого деревенского красавца в перезрелую сливу, не отвлекаясь, ударил ногой с разворота второго, решившего, что новоприбывшей Темный может хорошо дополнить своим присутствием горящий дом во имя Светлой Риэль. И преспокойненько прижал к горлу даже не пытающегося сопротивляться Светлого, казавшегося в свете полыхающего огня кровавым стилет.
- Дернешься, убью,- прошипел он.- А если что-то плохое случиться с теми, кто в доме, превращу вашу деревеньку в груду деревяшек. Ты ведь знаешь на что способны боевые маги?- уточнил он у сменившего нездоровый багрянец лица, на еще менее здоровый зеленоватый колер, светлого.
- Знаю, - прошипел тот.
- Так вот, вам крупно не повезло, потому что боевой маг сейчас ждет возращение друга из горящего дома с живой Темной, ключевое слово, если ты не понял, - живой. - Ниро прекрасно понимал, что напуганный чародей вполне может иметь в рукаве какую - нибудь гадость, но допускал и другое, врожденная трусость не позволит ему воспользоваться имеющимся в рукаве тузом пока его жизнь в опасности.
Сирнок успел уже не раз проклясть тот день, когда познакомился с этим неугомонным типом. "Вечно он втягивает меня во всевозможные неприятности. Если бы не он, то я просто проехал мимо". Скрипнув зубами, Сирнок понял, что мимо он бы не проехал. Никто не заслужил такую смерть. Темная, лежавшая в центре большой комнаты, была без сознания. Лодыжки и запястья перетянуты веревками, что значительно снизило ее шансы выпутаться самостоятельно. Подхватив девушку на руки, Сирнок огляделся, выйти тем путем что вошел, не представлялось возможным, там уже бушевало прожорливое пламя. Думать надо быстро. По спине и лбу сбегали соленые ручейки пота. От жара прямые волосы начинали завиваться, и это весьма тревожило, ибо потом от шуточек Ниро спасу не будет. "В окно"- мелькнула относительно здравая мысль. Даже если в результате его исторического прыжка девушка слегка пострадает, то, по крайней мере, останется жива. С места взяв максимальный разгон, орк пронесся сквозь пламя и в красивом прыжке просто вынес ставни, несколько раз прокувыркавшись по земле. Как это отразилось на девушке, лежащей у него на руках, он постарался не думать.
- Рад тебя видеть,- голос Ниро вернул к действительности. Положив Темную на землю, Сирнок вспорол веревки и быстро пробежался пальцами по костям весьма хрупкой на вид девушки. К его огромному удивлению никаких видимых и прощупываемых повреждений не было. Темная оказалась из тех, о ком в люди говорят - в рубашке родилась, держась за руку смерти.
- Жива?
Сирнок обернулся на приятеля и чуть улыбнулся, услышав тихие возгласы, врядли рядовые селяне часто лицом к лицу сталкивались с орками.
- Жива,- кивнул он.- К тому же, похоже, отделалась легким испугом.
- Ты,- Ниро перевел взгляд на дрожащего чародея, а если судить по едва уловимому запашку, не просто дрожащего.- Где ее вещи?- Уловив скорость, с которой забегали поросячьи глазки приходского чародея, Ниро слегка надавил на стилет. Под острым лезвием выступила багряная капелька крови. Надо же, у трусов кровь тоже красная, поразился молодой человек.
- Врать я тебе не советую
- Т-т-т-а-а-ам,- пролепетал Светлый. Рука его так дрожала, что сразу установить направление установить не удалось. Повинуясь простому, злому взгляду Сирнока, кто-то из селян поспешил принести чересседельную сумку, арбалет и рейнскую пару в простых потертых ножнах. Сирнок снова посмотрел на спасенную девушку и в очередной раз подумал, что корпоративная солидарность немало стоит. Ни один Темный не пройдет мимо, если собрату по ордену нужна помощь. Даже если в самом ордене они непримиримые враги. У Светлых такого нет, наверное. Зрелище радовало глаза. Девушка, наконец, начала подавать признаки жизни.
Голова раскалывается на мелкие кусочки, легкие жадно глотают свежий воздух, глаза слезятся, а во рту ощущается мерзкий привкус золы. Мара закашлялась, чьи-то сильные руки помогли сесть и сунули ковш с холодной водой. В глазах, наконец, прекратилось мельтешение, и девушка огляделась, не очень понимая, что происходит и каким боком она принимает в этом участие. В ночное небо взлетали языки пожара. Столпившиеся вокруг селяне молчали, только ненавидяще смотрели на Темных. " Интересно они откуда взялись?"- мелькнула обрывочная мысль. " Раз мыслю, значит жива"- поняла девушка. Оглядываясь уже более осмысленно, вспоминая все произошедшее и прислушиваясь к разгоравшейся в душе жажде справедливой мести. Прижимая к себе дочку, Рене сочувственно поглядывала на Мару. Светлый мелко дрожит, кидая осторожные взгляды на лезвие упирающегося в шею стилета. Темный обернулся.
- Дажэ, как вы? В порядке?- с участием поинтересовался он.
- Все в мире относительно. Включая порядок,- девушка снова закашлялась.
- Чем же ты так насолила Светлому?- заинтересовался поддерживающий ее орк. Мара неопределенно пожала плечами.
- Честно говоря, не знаю. Может, ему не понравилась моя прическа?- похлопала глазками девушка. Под аккомпанемент угрюмого молчания селян, смех Темных прозвучал как-то странно. Орк помог Маре встать. Девушка пошатнулась, жестом остановив поддерживавшего орка, подставила лицо прохладному ночному ветерку, нежно касающегося все еще горящих щек, тряхнув головой.