Из-за поворота показались первые Серые.
- Совсем чуть-чуть.
- Подожди…
Не было ни каких эмоций, когда первая волна налетела на него. Сталь звенела, ей, словно передалась вся бушевавшая в Сирноке ярость. Он сам был этой яростью. Она придавала ему сил, которые уходили капля за каплей. Каждая упавшая на серый каменный пол капля крови, молотом отдавалась в ушах. Под сводами древнего храма зазвучала музыка. Музыка смерти. Тьма, скрытая забралом. Сирнок вспомнил все последствия дел рук их, которые видел. Вспомнил маленькую дочку лесника… силы брались неизвестно откуда, приходили с каждым взмахом, каждым ударом. Он жил только этим и ударами, подсечками, атаками. Здесь не было красивых приемов или лишних движений. Все точно и расчетливо, дабы не потратить ни грана, столь нужных сил. Все предельно просто. В войне, вообще, сложно показать красоту сражения. Все, что старуха война может предложить это свалку, без начала и без конца. Только блеск стали, становящийся все тусклее от крови, и, словно, от усталости.
Сирнок плел кружево серебра. Он не замечал ран, не замечал крови, заливающей серые плиты. Все больше врагов и все меньше сил… ярость захлестывала его. Как загнанный в угол дикий зверь, он вновь и вновь бросался на врагов. Мысли о друзьях прибавляли сил и Серые, дрогнув, отступали на миллиметр. Сложно бояться смерти, если есть ради чего умирать: теплая улыбка Инайры, усталые Серые глаза Мары, шуточки Ниро и надменное молчание Йорда. Следующий рассвет Шинара… это того стоило. Три меча одновременно ударили в грудь… детская ладошка коснулась его холодеющей руки. По лицу маленькой орки катились прозрачные слезы.
- Пора…
Свет. Золотистый свет. Он заполнял собой все сущее. Манил. Обещал покой и блаженство… там его уже ждали… тепло улыбаясь, протягивала руки сестренка. Все закончилось. Не болели раны, не разрывалось от тоски сердце. Все закончилось. " Прощайте…"
- Да сколько ж можно,- прохрипела, задыхающаяся от быстрого бега, Мара.
- Нам теперь только прямо,- крикнула Инайра и закусила губу, слыша отдаленный лязг мечей. Бежать становилось все трудней. Легкие разрывались от нехватки воздуха. А до выхода еще целая вечность…
Яркий свет ударил по глазам. Первый же глоток свежего воздуха опьянил не хуже самого дорого вина.
- Вы?- раздался рядом изумленный голос Аллукарта. Проморгавшись. Мара увидела встревоженные разноцветные глаза.- Слава Богу. Нашли?!
Девушка только кивнула, продолжая судорожно хватать ртом воздух.
- За… нами… погоня…- прохрипел, упавший на траву, Ниро.
- С моим исчезновением исчезнет сила, поддерживающая Серых. Где Чаша?
- У… меня… в… сумке…,- задыхающуюся Инайру поддерживал эльф, впрочем, выглядевший тоже не самым лучшим образом. Аллукарт кинулся к сумке.
- Тяжелая, - удивленно заметил он, доставая Чашу… Стоило молодому человеку коснуться полированного бока, как его окутало голубоватое сияние, становившееся невыносимым и… схлынуло. Сумка Инайры лежала у ее ног. Чаша Богов отражала солнечные лучи в зеленой траве, но Аллукарта на поляне не было.
…Он стоял, прислонившись к грубой, шероховатой стене, прислушиваясь к едва слышным голосам за мощной, надежно запертой дверью. "Как все, оказалось, просто коснулся чаши, и новые друзья оказались за плотной завесой миров. Удачи вам, да схоронят вас боги, и те и этот"- улыбнулся Аллукарт, выпуская искру в висевший замок. Толкнул дверь, отрывавшуюся медленно, с противным скрипом. Наслаждаясь, прислушался к звенящей тишине и вошел в камеру.
- Аллукарт!!!
Мара выпрямилась и оглядела друзей.
- Примем бой здесь?
- Какой бой, о чем ты говоришь? После исчезновения Аллукарта Серые должны упокоиться, разве не так?
- Так,- грустно улыбнулась Мара.- Но Инайра, ты забыла, что помимо Серых с Заярой прибыли еще Светлые.
Светлая покаянно кивнула. Действительно забыла. Девушка вскинула сумку на плечо.
- Дай мне,- потянул руку Йорд, но Инайра только покачала головой.
- Я не прикрываю отход и вполне могу нести сумку дальше.
- Но…
- Не спорь,… пожалуйста - чуть смущенно улыбнулась Инайра.
Из двери появилась Заяра.
- Да что ж вы никак не сдохнете?- устало проронила Оракул.
- Доставить тебе такое удовольствие?- усмехнулась Мара.- Да никогда в жизни?- Как бы ей хотелось, что б уверенность, звучащая в ее голосе не была простой бравадой.
- Ты в этом так уверенна? Вы ослаблены. Один уже ушел к богам. Так как вы собираетесь сопротивляться?
- Храбро и с горящим сердцем,- подала голос Улис. - чего ж тебе не хватало. Зярушка, а?
- Вот-вот,- покивала Мара - У тебя было все: власть, богатство, поклонение… чего ж тебе не хватало в жизни?
- В жизни?- взвизгнула Заяра.- да что вы знаете о жизни?! Вы, у кого были: любящие родители! дом полный тепла! красивые игрушки и модные платьица!!! Вы не знали, что значит мерзнуть под тонким одеялом, когда живот подводит от голода. Нас было двое, я и Герион. Маленькая полуразвалившаяся хижина, заменяющая дом. Кусок черствого хлеба на несколько дней. Знаешь сколько раз, замерзая под рваным одеялом, я мечтала стереть презрительные улыбочки с холеных личиков богатеев. Они ничем не лучше меня.
Мы всегда были вместе, но однажды, Герион ушел - у него проснулись способности и его забрали к светлым, а я осталась! Правда, скоро и я покинула маленький городок. Дар к прорицанию дорого стоит. Так я оказалась у Темных. Одна из семнадцати. Правда, в скором времени, с моей легкой руки, и, не без помощи этого орка, я стала единственной надеждой Темных. Правительница. Теперь, когда Чаша Богов в моих руках я стану богиней. На моем пути стоите только вы, но это ненадолго. Убейте их!
Светлые обнажили клинки. Мара чуть поморщилась, полученные раны ныли и кровоточили, а вот их противники свежи. Вдруг вспомнился Сирнок, оставшийся в храме, прикрывая их отход, его мудрые глаза и в глубине подняла голову жгучая неконтролируемая ярость. Стало плевать на раны и царапины, осталось только жгучее желание отомстить за друга, сорвав планы этой стервы, не стоящей его ногтя. Клинки с лязгом встретились. Ниро и Йорд сражались в центре, а Темные стальными вихрями прикрывали с боков. Ударить, и звон стали отзывается музыкой, в требующей мести душе. Увернуться, встретившись с глазами врага… закрутить клинки в сверкающий щит… Выпад… блок… удар… Чужой клинок прочертил по груди алую линию… Словно незаметив, улыбнуться холодной, как воды морей, улыбкой… Резкий выпад, и по серебру стали сбегают багряные ручейки… Снова выпады, блоки и подсечки. Глаза заволакивает пелена и вдруг остановившись, слушаешь тишину. Верные мечи наливаются тяжкостью и тянуться к земле…
Мару шатало. Зажимая распоротый бок, улыбалась Улис. Тяжело дышал Кэриан. У Йорда появился еще один шрам, но уже на другой щеке. Стоит бледный, как полотно Ниро, глаза заливает кровь, а рубашка превратилась в лохмотья, сквозь которые видны раны на груди, и старые, оставленные когтями кошки и те, что получены сейчас.
Израненные, измученные, больше напоминающие шайку разбойников, они смотрели на Заяру. На лице Оракула не отражалось никаких эмоций - ни страха, ни горечи поражения, только все та же презрительная улыбка, уверенной в победе женщины…
… Шевир стоял в тени дерева. Нельзя сказать, что его очень уж огорчила смерть товарищей. Нет. Они были просто разменной монетой в интересной, но жестокой войне. Самое главное сейчас - выжить, а потом… По венам огненной волной прокатилось то самое ощущение- ощущение смерти. Он еще найдет своих врагов и убьет. Одного, за другим: Темных. так некстати поломавших ему игру, Инайру, эту бесхребетную тварь. Он уже представлял, как она станет молить о пощаде, пока кровь, капля за каплей, будет покидать ее тело. Ей придется дорого заплатить за предательство. Самым последнем он убьет эльфа…
Острие коснулось шеи.
- Ты хочешь отомстить?- прошипел в ухо вкрадчивый голос из тени.
- Да
- Я дам тебе такую возможность, но взамен ты принесешь мне Чашу Богов.
- Клянусь.
Черные кожистые крылья обхватили его, приоткрывая дверь в бездну. Пульсирующая тьма вспугнула тени деревьев.
Начинался новый виток игры. Врядли наэко могли предусмотреть и это…
- Ты проиграла, Заяра,- проговорила сухо и холодно Мара.