З о б о в. Вот именно, умный ты мальчик.
А н т и п о в. Жил рядом — тем и склеивал.
М а к с ю т а. «Гори, гори, моя звезда…»
Ж а к о в. Значит, будет так. Если мы здесь не по пьяному делу и слова ваши скрывают содержание…
М а к с ю т а. Сядь. Утихни.
Ж а к о в. Не хочу.
М а к с ю т а. Это мы так! Бывает такое настроение?
З о б о в. Ты здесь ни при чем.
Ж а к о в. Нет, минутку. Так вот, я понял ситуацию: место это чужое и занято крепко.
М а к с ю т а. Да сядь, сядь! Золотой парнишка, практичный такой… вроде нас!
Ж а к о в. Не знаю. Но у меня правило: свое — бери, чужое — не подходи. Не мое это.
Пауза. Затемнение.
З о б о в (один, на авансцене). И наш Альфред Жаков, наша надежда и мечта, можно сказать, покинул нас. Ушел, а через день уехал к невесте — искать свое счастье. И все осталось как прежде. Почти как прежде… Не хочется вставать на цыпочки, но высокое складывается из простых чувств. Кто мог подумать? Мы любили нашего Мухина. Просто любили. Бывает же такое?..
СОХРАНИТЬ ДУШЕВНОЕ БОГАТСТВО
В летнем, пыльном и опустевшем Ленинграде случайно встречаются двое. Она — интеллигентка, коренная ленинградка, уже не молодая. Он — приехавший в Ленинград в командировку из маленького городка простой рабочий человек, тоже не первой молодости.
Давно и прочно сложилась у каждого жизнь, определился характер, привычки. И казалось, нет ничего общего между этими столь разными людьми. Но общее обнаруживается…
Он — занят житейскими заботами. Она — мужественная строительница своего мира, где главное место отдано искусству, литературе, общению с людьми. Но хотя они не признаются даже себе, оба страдают от пустоты и неприкаянности.
Так начинается «Чаша бытия» — одна из пьес Г. Никитина, название которой вынесено в заглавие сборника. И это не случайно, потому что именно в этой пьесе сфокусированы основные качества, свойственные Никитину-драматургу, обозначен тот круг проблем, который волнует его. Драматург искренне хочет, чтобы его герои были счастливы, — сталкиваясь с несчастливыми людьми, он испытывает не только боль, но и чувство недоумения, так как это состояние несчастливости кажется ему противоестественным.
Чего не хватает человеку для полноты жизни? Что делает человека счастливым? Эти вопросы для Никитина не риторические, отнюдь не праздные — снова и снова задает он их, пристально вглядываясь в жизнь, судьбы людей, доискиваясь до корней их поступков, пытаясь обнаружить закономерности тех или иных жизненных неизбежностей.
Действие пьес Никитина происходит в самых разных местах России — от Москвы и Ленинграда до дебаркадера на небольшой реке. И люди разные — от маститого хирурга до молодого рабочего на лесосплаве. Драматурга интересуют причины людской неустроенности. Ему хочется рассмотреть их подробно и внимательно.
«Так сложилась жизнь» — эта расхожая формула не годится Никитину. Он берет в основу пьес ситуации в их критическом сломе, позволяющем его героям изменить течение своей жизни, найти иные ее измерения. Но для этого необходимы усилия не одного, а каждого. Иногда это удается, иногда — нет.
В «Чаше бытия» герои перешагнули через привычную обособленность, неконтактность. И это усилие распахнуло невероятные возможности обогащения жизни каждого. Герой обнаруживает совершенно новый для себя мир — мир духовный. В его сердце просыпаются чувства до сих пор ему незнакомые: он обнаруживает, что в жизни кроме работы и практических забот существует красота. И как страшно было бы прожить, не догадываясь, что есть богатство, которое нельзя измерить рублями, что существуют тонкость и сложность чувств, делающие жизнь человека, может быть, беспокойнее, но прекраснее.
Она — раскрывает богатство и сложность реальной жизни, радость живых привязанностей, простых человеческих контактов, ценность человеческой доброты. И уже ни он, ни она не смогут довольствоваться только тем, чем жили до встречи друг с другом. Так в «Чаше бытия» возникает и разрешается тема общения и жажды познания, жажды понимания и участия.
Душа, душевность, духовность — вот, оказывается, что необходимо человеку для счастья. В наш век прагматизма, рационализма все чаще выявляется острая потребность в этих, казалось бы, идеалистических представлениях.
В каждой из своих пьес драматург последовательно убеждает нас в том, что внутренняя неустроенность, неудовлетворенность не исчезают с ростом материальных благ, корни этого явления надо искать в недостатке внимания, в нежелании или неумении понять друг друга.