— Король труслив. После смерти младшего брата он пребывает в уверенности, что все беды обрушившиеся на род Валуа, не что иное, как кара Господня в ответ за преследование гугенотов.
Десять лет назад он заключил с ними позорный мир и передал им в распоряжение восемь крепостей. И хотя нам удалось аннулировать этот договор, позиции гугенотов за эти годы стали много сильнее. Его немилость по отношению к королю Наварры есть не что иное, как притворство. Он ненавидит католическую лигу, и вернёт ему своё расположение при первом же удобном случае. Мы не должны этого допустить.
— Я здесь именно по этой причине. Мы готовы действовать. Все наши договорённости остаются в силе. Однако, мне нужны письменные свидетельства, заверенные вашей личной подписью и печатью, — раздался голос одного из монахов. И звучал он не менее уверенно.
— Они у вас будут сегодня вечером!
Лёгким кивком выразив согласие и понимание, монахи развернули мулов и тронулись в обратный путь. К тому времени нищий успел подобрать все монеты. Непрестанно кланяясь и невнятно бормоча слова благодарности, он пятился назад, затем отвернулся и медленно побрёл прочь. До его слуха донёсся вопрос господина со шрамом:
— Нашли её?
— Да, монсеньор. Она прячется в аббатстве Сен-Виктор!
— Вы знаете, что делать.
— А если… монахи вступятся за неё?
— Хм… Сомневаюсь. Пусть тогда получат по заслугам, но только… от имени еретиков. Никто не должен стоять на моём пути.
Завернув за угол, Агриппа тяжело перевёл дух, отерев с лица холодный пот, которым успел покрыться, несмотря на зимнюю непогоду. Он едва спасся, благодаря своей находчивости и предусмотрительно выбранному для прогулки по городу образу. Но зато неожиданно сумел — тут по лицу его расползлась довольная ухмылка — ещё и денег заработать. Но самую большую ценность из сегодняшнего «улова» имел разговор, который ему посчастливилось услышать и который влёк за собой далеко идущие последствия, а кроме того, представлял очень серьёзную угрозу. По всей видимости, его друг-итальянец не ошибся. Агриппа уверился в этой мысли, увидев, как склонилась голова гордого Гиза. Ну что ж, стоило признать, что в итоге день проведён с большой пользой.
Оставалось позаботиться о ночлеге для себя и своего спутника. Агриппа со всех ног поспешил обратно на площадь. Низкие лиловые тучи прорвались наконец сильным снегопадом. Как ни странно, он обнаружил итальянца на том самом месте, где оставил его. Увидев Агриппу, тот донельзя обрадовался, ибо не надеялся более на встречу.
— Надо спешить, — бросил на ходу Агриппа, — у нас появился ночлег.
— Далеко? — только и спросил его спутник. В данную минуту мысль о ночлеге, несмотря на обильный снегопад, заботила его менее всего.
— Не очень. Улица Сен-Виктор. За ней находится аббатство. Хотя, должен признаться, нас там не ждут. И не исключено, что будут не очень рады.
— Мы сделаем всё возможное, дабы показать себя с наилучшей стороны.
— Вот достойные слова. Надеюсь, ты не разочаруешься в них.
— О чём это ты толкуешь?
— О чём же ещё? О ночлеге, мой друг. Только о ночлеге. А он не всегда бывает таким, как мы ожидаем.
Глава 3
Спустя четыре часа они уже подходили к воротам аббатства Сен-Виктор. Открытые настежь ворота словно приветствовали их прибытие. Впечатление было, пожалуй, весьма обманчивым, учитывая обстоятельства, коим они стали свидетелями. Несмотря на ночь и сильный снегопад, во дворе аббатства происходила необычная для такого позднего времени суета: мелькали десятки огней, доносились всполошенные восклицания и обрывки фраз на латыни. Ощущалось беспокойство, имеющее неясную пока причину. Не только разгулявшаяся непогода, но и любопытство заставило спутников войти в отворенные ворота и поспешить вслед за растревоженными местными обитателями. Очень скоро они оказались около колокольни. Группа монахов с факелами, которые усилившийся снегопад едва не гасил, опасливо воззрились на пришельцев в нищенских отрепьях. Агриппа, а вслед за ним и его спутник, проскользнули мимо этих подозрительных взглядов внутрь часовни и застыли на пороге.
Прямо у их ног лежали два мёртвых тела. Ещё один мертвец покоился на ступенях винтовой лестницы, уткнувшись головой в стену. Всё вокруг было залито кровью — каменные плиты пола и стёршиеся от множества ног, поднимающихся и спускающихся по ним, ступени; кровавые брызги, потёки и мазки покрывали и стены часовни. Агриппа осторожно перешагнул через трупы, ступил на край лестницы и начал подниматься. Почти сразу же пришлось перешагнуть через ещё одно мёртвое тело. Дальнейший путь оказался свободен лишь до конца третьей по счёту спирали. Здесь, у основания маленькой площадки лежали ещё два покойника. Агриппе пришлось, перекрестившись, сдвинуть их в сторону, чтобы освободить себе дорогу. Его острый взгляд выхватил небольшой вышитый герб на груди одного из мёртвых. Этот маленький знак вызвал у него неподдельное удивление. Продолжив восхождение по крутой лестнице, он едва слышно пробормотал: