Пирог был отличный, бренди согревал душу, и у Стивена снова поднялось настроение.
— Конечно же, я не отрёкся от Клоуэнс, — заявил он.
— Неужели? Впрочем, у такого упорства есть свои достоинства. Хотя, как я уже сказал, Клоуэнс себе на уме.
— Этот парень, Том Гилдфорд — ведь он ваш друг?
— Это я их познакомил. Совершенно случайно, честное слово.
— Если она ему так нужна, что же он не приезжает?
— Его мать тяжело больна. Он передавал свои сообщения через меня. Ну и писал, конечно.
— Наверняка у него есть деньги.
— Его семья не стеснена в средствах.
— Это не совсем одно и то же. А впрочем, неважно, может, и у меня вскоре деньжата заведутся, недолго ждать. Я только что купил судно.
Валентин неохотно оторвал взгляд от разносчицы.
— Женщины меня завораживают, — сказал он. — Гипнотизируют. Есть в них тайна, которую я должен раскрыть. И пусть разгадка всегда одна и та же, это не имеет значения, пока я её не разгадаю. Стоит тайне исчезнуть — и мой интерес гаснет. Очень жаль. Многие говорят, что мне невозможно угодить. Но только когда я даю им отставку, не раньше!
— А это так?
— Чёрта с два, клянусь, вовсе нет! Да и им не на что жаловаться, просто потом они хотят чего-то большего. Так называемые «отношения». Меня подобное совсем не интересует. Я хочу одного — украсть их секрет. Я словно вор — всегда не прочь взломать какой-нибудь сейф.
Стивен поморщился.
— Давай, давай, допивай бренди.
— Или словно пчела, желающая украсть их мёд. Ни сейф, ни цветок не способны заинтересовать меня надолго. Удовольствие — в самой краже!
— Знаю, о чем ты! — сказал Стивен и принялся доедать пирог. Второй стакан бренди тоже опустел.
— Значит, ты не так уж беден, — сказал Валентин.
— Что?
— Покупка корабля. Ты не так беден.
— Умер мой бристольский дядя. Я узнал, что он болен, когда было уже слишком поздно. Он оставил мне небольшую сумму.
— Что за судно?
— Французский трофей. Нужно будет приспособить его для местной торговли. А ещё одно строится.
— Где?
— В Лоо.
— Какая верфь?
— «Блюитт и Карн».
— Не тот ли это Карн, шурин Росса Полдарка?
— Да. А какая разница?
— Да никакой. Значит, скоро станешь состоятельным человеком.
— Впереди ещё долгий путь. Это только начало.
Пирог прикончен. Стивен поковырялся в зубах.
— Тебе надо встретиться с моим отцом. Он отличный образец для предприимчивых молодых людей. Меня, к сожалению, он считает предприимчивым не в должном направлении!
— Твой отец слишком крупная птица для таких, как я.
— Да, может быть. Хотя кто знает? На прошлой неделе он сообщил, на ком я должен жениться... — Валентин пролил на стол немного бренди.
Стивен уставился на него.
— И как ты, доволен?
— Я доволен, что немедленно жениться не придётся — и даже публично обручиться. Остается расставить несколько точек над «i», уладить кое-какие незавершённые дела.
Стивен продолжал смотреть на него в упор.
— Ты говоришь о брачном контракте?
— Думаю, можно и так назвать.
— Богачи женятся на богатых, так было всегда. Кто без денег и титула — вечно в проигрыше.
— Не всегда, друг мой, не всегда.
— Кто же эта счастливица?
Валентин снова пролил бренди на стол.
— Слышал последние новости из Европы? Стоит нам только найти повод для радости, как Коротышка Капрал вытаскивает из мешка очередное чудо. Говорят, обратив в бегство Блюхера, он разгромил Шварценберга в Дрездене. Двадцать пять тысяч человек попали в плен, потеряно тридцать орудий и сколько-то знамен. Этого человека не удержать.
— На это я и рассчитываю, — заявил Стивен.
— Что?
— Думаю, война ещё не закончена. Продлись она ещё год или два — мне это на руку.
— Ты не рассказал свой план.
— Туда-сюда, по морям...
— Как называется твоё судно?
— «Шасс-Маре». Знаешь, что это значит?
— Чёрт возьми, понятия не имею. Это означает «Корзина для рыбы»?
— Один человек в Сент-Айвсе сказал мне, что так французы называют люггеры. Я сохраню это имя на случай, если вдруг окажусь во французских водах.
— Приватирство, я так понимаю?
— Не совсем. Вернее, не хотелось бы, чтобы до этого дошло.
— Сражаться с французами! — Валентин положил локоть на стол. — Мой сводный брат без ума от этого. Вот уж не могу этого понять. Кстати, я только что их навестил — среди прочих. Он привёз домой восхитительную жёнушку. Испанку. Что скажешь? А с каким благородством она держится — потрясающе! Боже ты мой, последние шесть или семь лет он играл со смертью. Теперь он женился на девушке с достаточным приданым, чтобы жить комфортно. Они трудятся день и ночь в заброшенном старом особняке, чтобы снова вернуть его к жизни... в доме, где я родился... где так долго жила моя мать... в доме, который я рад был бы унаследовать... — Валентин вздохнул и оторвал взгляд от девушки за барной стойкой. — Но Джеффри Чарльз помышляет лишь о том, в смысле, в ближайшем будущем, когда они вступят в права на дом и придадут ему пристойный вид, чтобы вернуться обратно, воссоединиться с Веллингтоном и сражаться с французами! Это выше моего понимания... Я так скажу: у нас только одна жизнь, и пусть другие играют в эти игры. Чего стоит слава, если она принесёт с собой смерть или увечье? Разве может она сравниться с обладанием женщиной — с её обнажённым плечом или грудью?.. Не сомневаюсь, что Наполеон — плохой любовник. Наверняка всё время думает о боевых знамёнах.
Стивен открыл кошелёк и отыскал монетку, чтобы заплатить за еду.
— Ты играешь в фараон? — вдруг спросил Валентин.
— Что?
— Фараон, карточная игра.
— Давненько не приходилось.
— Кому не везёт в любви — повезёт в картах!
Стивен внимательно посмотрел на него.
— Мне обычно не везёт.
— Заезжай ко мне в Кардью. Мы часто собираем узкий круг игроков.
— Ставки, должно быть, слишком высоки.
— Мы играем больше для удовольствия, чем для выигрыша.
— Неужели?
— К тому же обещаю познакомить тебя с парочкой весёлых девчонок, которые отвлекут от размышлений о давно потерянной любви.
— В Кардью?
— Нет, ради этого удовольствия нам придётся снова выехать, — усмехнулся Валентин. — Как насчёт следующего понедельника?
Стивен обдумывал предложение. Ясное дело, это не просто пустая вежливость. Он не был уверен, что может полностью доверять этому молодому человеку. Странное, совершенно неожиданное приглашение. Однако Валентин обладал репутацией человека общительного, если не сказать эксцентричного. Про него так поговаривали. А если отказаться? Если приглашение искреннее, то оно может привести к многообещающим возможностям. Какой тут риск, кроме того, которого он до сего дня благополучно избегал в Корнуолле — что его случайно узнают? И этот риск с каждым месяцем уменьшался.
— Спасибо, в котором часу?
— Около пяти. Ты же теперь сам себе хозяин? Забросил свою мельницу?
— Да, ещё весной.
— После смерти дяди?
— Верно, — проговорил Стивен, — после смерти дяди.
На следующий день по пляжу Хендрона скакали три всадника: Клоуэнс Полдарк на Неро, Джеффри Чарльз Полдарк на Баргрейве и Амадора Полдарк на Заре. Они добрались до Тёмных утесов, где Клоуэнс показала Святой источник, а теперь компания находилась на полпути к дому.
— Вот чего нам не хватает в Тренвите! — прокричал Джеффри Чарльз.
— Здесь недалеко! Можете ездить сюда, когда захотите, без моей помощи!
— Когда начнется сезон охоты?
— Только через месяц!