Его рука ухватила Бригид за другую грудь. Он сжимал и теребил сосок пленницы, а потом так сильно укусил ее за плечо, что его зубы окрасились кровью.
Рядом с ухом охотницы раздался глухой голос Гормана, который поводил языком по ее шее:
– Думаю, ты прав, Боуин.
Она почувствовала, что Маннис зашел сзади. Его руки и зубы больно мяли ее тело, потом он стал покусывать бедра Бригид. Она в отчаянии искала глазами Хагана, но тот исчез в бушующей ночи.
– Если вы это сделаете, клянусь Эпоной, что я не успокоюсь, пока не убью каждого из вас, – прошипела Бригид.
Она боролась с мраком, заволакивающим зрение, концентрировалась на тепле, которое начало распространяться от бирюзового камня, висевшего на ее обнаженной груди.
– Как же ты выполнишь эту клятву? – зашептал Горман, жаркое и частое дыхание которого опаляло ей кожу, пока он сжимал и облизывал холмик ее груди. – Неужели твой муженек-человек разыщет нас и напугает до смерти своей невероятной силой?
– Он не собирается этого делать. Он намерен убить вас, не сходя с места, – проговорил Кухулин, стоявший у входа в шатер.
50
Смертельный звон меча, который воин выхватил из ножен, сопровождался низким угрожающим рыком волчицы. Когда Кухулин сделал шаг, Фанд бросилась в атаку. Ее первой жертвой стал Боуин. Он завопил, когда хищница проскочила под телом Бригид и добралась до его задних ног. Одним движением мощных зубов Фанд перекусила сухожилия, и Боуин рухнул на траву, обливаясь кровью.
Кухулин двигался не как человек. Он напоминал злого духа, молчаливого, всезнающего, смертоносного. С бешеной скоростью, так, что его меч казался расплывшимся белым пятном, воин крутнулся, подскочил к упавшему Боуину и оставил на его горле аккуратный дугообразный разрез. Захлебываясь и задыхаясь, кентавр испустил свой последний вздох.
Мститель беззвучно приблизился к Маннису. Тот отскочил от бедер Бригид. Его тело все еще было переполнено непристойным желанием, когда Кухулин поднял меч. Он пронзил ему грудь, выдернул клинок и тут же распорол им лошадиное брюхо негодяя.
– Меня будет не так легко убить, – проговорил Горман, поднимая длинный меч, который искал все время, пока воин был занят его приятелями.
Единственным ответом Кухулина было его движение навстречу кентавру. Он не сказал ни слова и не замедлил шаг. Его скорость была отточена так же, как лезвие меча. Кентавр по сравнению с ним выглядел старым и неуклюжим. Кухулин ловко увернулся от выпада Гормана, но вместо того, чтобы нанести смертельный удар, перебил врагу переднюю ногу.
Горман зашипел от боли, споткнулся и подался назад, прямо туда, где была волчица. Фанд не умела молчать, как воин, но убивать уже научилась не хуже. Грохот грома заглушил крик Гормана. Зигзаг молнии осветил порванную плоть, свисающую с его задних ног. Он рухнул на землю, и Кухулин стремительно направился к нему.
– Нет! – завопила Бригид.
Кухулин резко остановился, повернулся к жене. На его лице она увидела выражение, которое замечала лишь однажды. Тогда они бок о бок сражались с Фаллон и фоморианцами, введенными в заблуждение и пытавшимися ее защитить. Но его забрызганная кровью воинская маска не пугала и не отталкивала охотницу. Она знала, что ее собственный облик отражал ту же самую холодную силу.
– Разрежь веревки, – попросила она.
– Фанд! Присмотри за ним, – приказал Кухулин. Волчица обнажила клыки и скользнула к кентавру, из ног которого хлестала кровь.
Кухулин вложил меч в ножны, выхватил кинжал, висевший на поясе. Быстрыми, уверенными движениями он разрезал веревки на теле жены.
Бригид молча отобрала у него меч. Не прикрывая грудь, держа перед собой окровавленное лезвие, она приблизилась к Горману.
Он поднял на нее глаза, остекленевшие от боли, смешанной со страхом, и взмолился:
– Не убивай меня! Я все сделаю!
– Молчи, – процедила она сквозь зубы.
Не глядя на воина, который стоял рядом, охотница спросила его:
– Кухулин, Эпона наградила тебя особым даром. Что ты видишь в душе этого кентавра?
Она услышала, как муж резко вдохнул, и поняла, что сейчас он в первый раз использовал силу, данную ему Богиней совсем недавно.
– Я вижу гниль и мрак.
Бригид без колебаний погрузила меч в сердце кентавра, в тот же миг выдернула его, вернула Кухулину и сказала:
– Мне надо выйти отсюда.
Кухулин коротко кивнул. Прежде чем последовать за ней через откинутый полог, он остановился, поднял жилетку, сорванную с жены, лук охотницы и колчан со стрелами, которые валялись в одном из углов шатра.