Он выпрямился.
— Понятно, что я не доктор, но держаться будет. Я отнесу вас домой.
Она взглянула на него, лилово-голубые глаза с песчаными ресницами сузились.
— Тут больше мили, — возразила она. — Умоляю, даже не думай. Сообщи в Плейс-хаус.
— Что без малого займет сорок минут туда и обратно. А солнце уже садится. Сдаётся мне, мистер Поуп не одобрит, что я оставил вас одну.
Он поднял с земли чулок, свернул и сунул в карман. Затем поднял шляпу и сапог.
— Лучше сохранить, — посоветовал Джереми. — Разумеется, его можно зашить. Если вы его подержите.
На облаке мерцали всполохи, словно разлетались в воздухе клочки горящей бумаги. Лишённая телёнка корова дико ревела на склоне в направлении Тренвита.
— Я не из лёгких, — предупредила миссис Поуп.
— А как же иначе, — ответил Джереми и нагнулся, чтобы взять её на руки.
Она обвила руками его за шею и выпрямила ушибленную ногу, чтобы ему легче было поднимать. Чуть покряхтев, он наконец поднял ношу.
— Проклятье, — чертыхнулся он. — Забыл ваш кнут. Погодите, кажется, я могу наклониться.
— Брось, — сказала она. — Можно потом вернуться.
Они двинулись в путь. Джереми вдруг вспомнил об изгороди у бухты Тревонанс и стал прикидывать, как её преодолеть; но как оказалось, изгородь имела проёмы, чтобы беспрепятственно переходить с одного поля на следующее; им пришлось преодолеть только один переступок и ворота, которые Джереми сумел открыть с ней на руках. Что касается ступеней, то он поставил её, и миссис Поуп стояла на одной ноге, пока Джереми не перелез дальше.
Пусть она и оказалась тяжелее, чем думал Джереми, но путешествие было отнюдь не утомительным. По пути они перекинулись несколькими словечками, но она попросила:
— Умоляю, отдохни, если устал.
— Нет, благодарю.
— Ты, наверное, силач.
— Да не очень.
— Но и не хилый молодой джентльмен.
— Я трудился на ферме. И разумеется, на шахте. И разными способами... — он нахмурился и помрачнел.
— Разными способами?
— Мои родители всегда учили детей, что иногда нужно пачкать руки.
— Замечательный совет. Мне тоже не помешает ему последовать.
— О, тут совсем другое дело.
— Потому что я женщина? Может, и так. Но ведь Клоуэнс это не смущает?
— Смущает?
— Запачкать руки.
— Нет, уж точно не смущает.
— А что случилось с тем красивым моряком, с которым она дружила?
— Стивен Каррингтон? Он уехал.
Миссис Поуп заметила перемену в его голосе.
— Навсегда?
— Это к лучшему.
— Но почему?
— Мне кажется, они слишком разные.
— Это вполне понятно. Они едва ли подходят друг другу.
— Я говорил не об этом. Если только вы имеете в виду слово «подходят» в широком смысле.
— А ты очень разумный для своего возраста, Джереми, — улыбнулась она.
— Двадцать два — это юный возраст?
— Так кажется. — Она хотела добавить «мне», но не стала.
Он снова сжал её в руках. Время от времени приходилось это делать, потому что она соскальзывала.
Солнце уже почти зашло, когда вдалеке показался Плейс-хаус. Кружились ласточки. Сумерки поглощали небеса.
— И хватит на этом, — сказала миссис Поуп. — Я так тебе благодарна. Видишь, здесь есть уступ, я сяду, а ты пойдешь за помощью.
— Теперь-то к чему помощь?
— Если мой муж выглянет, а это случится, то не на шутку встревожится и решит, что я серьезно пострадала.
— А мы его быстро в этом разуверим.
— А ещё он ревнив, — сказала она беспечно. — Поскольку я намного моложе мужа, он ревнует ко всем мужчинам.
— Ах вот что, — понял Джереми, — тогда всё ясно.
— Благодарю.
Он опустил её на лужайку между двумя каменными выступами.
— Благодарю,— повторила она.
— Что прикажете делать теперь, миссис Поуп?
— Если муж не увидел, тебе лучше пойти в конюшню. Певун Томас там. Попроси его прийти. Думаю, я смогу опереться на его руку.
— Почему бы не позвать двоих, чтобы усадить вас в кресло?
— У нас нет больше мужчин в доме, Джереми. Мистер Поуп их не нанимает.
— Понятно.
— Найди служанку. Если можно, скажи моей горничной Кэти Картер. Попроси сообщить мистеру Поупу, но только не тревожить. Его нельзя волновать.
Джереми вытащил из кармана чулок и положил рядом с сапогом.
— Вернусь через три-четыре минуты.
Джереми уже собрался уходить.
— Джереми.
— Да?
В темноте она уставилась на него широко распахнутыми кошачьими глазами.
— Поверь, я у тебя в неоплатном долгу.
Певун Томас был младшим из трёх братьев Томасов, живущих по соседству с Джудом и Пруди Пэйнтерами. Он пел дискантом в хоре, ходил на цыпочках и не отличался смышлёностью. Он работал на конюшне Плейс-хауса, и после удивительных новостей, которые только что поведала Джереми миссис Поуп, Джереми пришло в голову, что именно в виду своих особенностей Певун Томас подошёл в качестве слуги для мистера Поупа.