- Все мужчины одинаковые! - неожиданно выпалила она.
Я удивленно приподнял одну бровь. Помолчав, она примирительно промолвила:
- Извини. Я не хотела тебя обидеть.
Я, молча, разделся и лег в постель рядом с ней, предварительно крепко заперев дверь.
Индикатор фотоэлемента на потолке, словно остывающий уголек, то разгорался, то затухал вновь. Вот он вспыхнул в последний раз и погас совсем. Илви вздрогнула всем телом, выгибая спину и запрокидывая назад голову, протяжно и сладостно застонала. Я пропустил руку под ее правое бедро, сильнее прижимая ее к себе. В ответ она обвила руками мою шею, душа меня поцелуями. Некоторое время мы лежали, не шевелясь, наслаждаясь телами друг друга. Ее горячая грудь касалась моего плеча, и я чувствовал, как там прерывисто бьется ее сердце.
"И все-таки, кроме изрядной доли эгоизма, есть в ней эта первобытная женская хитрость, - подумалось мне. - Вот и сейчас она сделала все возможное, чтобы я забыл о нашей ссоре... И я о ней забыл!"
Ее рука медленно скользнула вниз, туда, где сливались наши тела, и я ощутил тепло и нежность ее пальцев. Я коснулся губами ее груди, ощущая бархатистость и упругость ее кожи. Напряжение сменялось сладостной истомой. Наконец, Илви легла на спину. Пальцы ее все еще ласкали меня, слегка сжимаясь и разжимаясь, принося приятное облегчение.
- Знаешь, Максим, - почти шепотом задумчиво произнесла она, - а ведь Эвид снова взялся за свое.
- То есть? - не понял я.
- Он опять ограничил выдачу бактерицидов людям. Ты так внезапно исчез и не появлялся столько дней... Мы решили, что ты погиб. А Вилен так прямо и заявил, что, мол, нет больше этого смутьяна, и теперь в лагере опять восстановится порядок и спокойствие...
- Почему же молчали все остальные? - Я быстро сел на постели. - Вы ведь убедились, что представляет из себя Эвид и его помощники!
Илви тяжело вздохнула.
- А что ты от них хочешь, Максим? Эвид собрал совет экспедиции и произнес на нем убедительную речь. Конечно, продукты и медикаменты в лагере еще есть, но не надо забывать о том, что помощи нам ждать неоткуда, а потому если есть желание прожить подольше, нужно экономить на всем. Этот юнец, сказал он про тебя, хотел показать всем какой он борец за справедливость, а сам сбежал из лагеря, потому что ему на вас наплевать.
- Это все?
- Нет. Он еще много чего наговорил, в основном о тебе, и о том, что твои разговоры про совесть и долг перед Землей это пустая болтовня зарвавшегося мальчишки. Что тебе не место среди нас, а те, кто тебя поддержат, пускай сами убираются из лагеря... - Илви помолчала. Потом сказала с какой-то не свойственной ей озлобленностью: - Знаешь, Максим, это ведь они распустили по лагерю слух, что ты погиб! Вилен утверждал, будто бы сам видел, как ты провалился в "ведьмин колодец". Он еще злорадствовал: "Вот, это судьба наказала его за желание занять место Эвида!"
- Вилен? - удивился я. - А ему-то я, чем не угодил?
- О! Ты совсем не знаешь его! - воскликнула Илви. - Это хитрый и изворотливый уж. На самом деле, это он главный запевала здесь. Эвид только пешка в его руках.
- Да?
- Поверь мне! Вилен страшный человек и душа у него в клеточку. И никакая местная зараза его не берет! Если бы ты знал, сколько шишек я себе набила в свое время, пытаясь выкорчевать этот трухлявый пень! Знаешь, Максим...
Она замолчала, опустив глаза и теребя складки на простыне.
- Что?
- Ты только не злись, пожалуйста! - быстро заговорила она, беря меня за руку. - Хорошо? Не злись. Выслушай меня спокойно.
- Я тебя слушаю.
Она замялась, потом нерешительно произнесла:
- Возможно, тебе лучше не связываться с ними больше?
- Ты снова об этом? Я уже говорил тебе - нет!
- Но, Максим...
- Хватит об этом! - оборвал я ее. - Хватит! Ты хочешь опять поссориться со мной? Сейчас не время для ссор! Я был на "Черном Громе".
- Как ты не понимаешь? Я же только хочу... Что ты сказал? - Илви недоверчиво посмотрела на меня.
- Я был на "Черном Громе" и виделся с вашими товарищами: капитаном корабля, Павлом Заревым и остальными.
- Ты обманываешь меня? - Илви внимательно изучала мое лицо, борясь с сомнением. - Или ты шутишь?.. Не шути так жестоко!
- Илви! Да приди же ты, наконец, в себя! Твои друзья живы, ваш корабль не разбился и находится совсем недалеко отсюда! Понимаешь? Мы близки к спасению!
Наконец, она осознала смысл моих слов.
- Максим! Любимый!
Илви бросилась мне на шею, и замерла, прижавшись щекой к моей щеке.
- Завтра мы все отправимся на "Черный Гром", - продолжал я, нежно глядя ее спину, - и скоро улетим отсюда. Звездолетчикам необходима наша помощь в починке корабля, но это займет неделю, не больше. И мы вернемся на Землю.