Акира Кензо внимательно посмотрел на меня.
— Думаю, что вряд ли.
— Я тоже придерживаюсь такого мнения, - улыбнулся экзоархеолог, а его молодые помощники откликнулись весёлым оживлением.
— Можно мне добавить? - попросила Светлана, по-ученически вытягивая вперёд руку.
— Да, разумеется! - Акира Кензо был явно доволен, что девушка попросила слова.
Светлана поднялась со своего места, приблизилась к проекции и, бросив на меня короткий взгляд, уверенно начала:
— Думаю, все присутствующие знают, что ещё в пятом веке до новой эры, посвящённые в математические и геометрические тайны знаменитого греческого философа Пифагора, сообщали о себе тайным знаком.
Зуко Пур нетерпеливо, по-школьному, вскинул руку, прося слова. Светлана в ответ благосклонно кивнула ему.
— Встретив незнакомца, пифагореец предлагал ему яблоко, - сказал юноша, и щёки его покрылись румянцем волнения. - Если тот также оказывался из их тайного братства, он разрезал это яблоко поперек, показывая тем самым его середину в форме пентаграммы. Ведь пентаграмма была для пифагорейца священным символом.
— Верно, - подтвердила Светлана. - Она указывала на «золотое сечение» или отношение «фи». Древнегреческий скульптор Фидий использовал его в своих произведениях. Это отношение определяет идеальные пропорции, производящие величайшее эстетическое впечатление на человеческий глаз. «Фи» также проявляется в самой священной из геометрических фигур — так называемом «рыбьем пузыре», состоящем из двух пересекающихся равных кругов, центр каждого из которых расположен на окружности другого круга. По представлениям древних геометров эта композиция символизировала союз духа и материи, неба и земли, и в ней проявлялись константы священного ряда квадратных корней из чисел два, три и пять, а также пять твёрдых тел правильной формы. Кроме того, «рыбий пузырь» брался за основу при создании некоторых памятников древности, таких как Великая пирамида в Гизе. И если взять хорошо известную всем знаменитую фигуру человека Леонардо да Винчи — «человека в круге»…
— Символ Академии Пределов Знания! - радостно выпалил Зуко Пур и тут же осёкся, покраснев до кончиков ушей.
— Верно, - улыбнулась ему Светлана. - Наложив эту фигуру на очертания Большой пирамиды, мы увидим, что они совпадут…
Она взяла из рук Акиры Кензо модуль-терминал и скользнув пальцами по экрану, указала в сторону мерцавшей в воздухе Сидонийской равнины. Поразительно, но очертания знаменитой фигуры действительно точно совпадали с очертаниями загадочного марсианского сооружения.
— Таким образом, - спокойно продолжала девушка, - мы можем видеть, что Большая пирамида поразительно отражает в себе человекоподобные пропорции, которые построены на поверхности другой планеты совсем рядом с главным гуманоидным подобием — «Лицом». Разве это не повод задуматься над тем, кто же всё-таки построил эти удивительные сооружения и что он, возможно, хотел сказать нам?
Она остановила на мне внимательный и вопрошающий взгляд, и я понял, что последние слова были обращены непосредственно ко мне. Заметил, как Эйго Хара зябко передёрнула плечами, словно морозный воздух марсианской ночи вдруг проник внутрь крохотного уютного земного мирка. Наши взгляды на мгновение встретились, и я ободряюще улыбнулся девушке. Уголки её губ дрогнули в сдержанной улыбке, но глаза остались по-прежнему задумчивыми и слегка печальными.
— Здесь, на поверхности Марса, - воодушевлённо продолжала Светлана, - мы имеем математически богатую фигуру, чья геометрия, помимо классических геометрических пропорций «Золотого сечения», включает также и математические основы шестиугольника и пятиугольника. Двадцать внутренних углов её модели вместе с угловыми отношениями и тригонометрическими функциями избыточно выражают три величины квадратных корней из чисел два, три и пять, а также две математические константы: число «фи» и число «е», основание натуральных чисел. При этом, за исключением квадратных корней из чисел два и три, эти константы появляются не одни, а в семи различных математических комбинациях.