Могучий Финнлуи собственными руками зарубил в поединке мужа Ооны — короля Неистовых Бурь — и присвоил его земли, так же как земли многих других королей. Он изгнал из своих земель и Медб, вздумавшую свергнуть его: с той поры, говорят, во владениях Финнлуи всегда было холодное лето.
Многие эльфы встали тогда на сторону Медб и принесли ей вассальные клятвы. Так произошёл раскол эльфийских королевств на два — Благой и Неблагой дворы. Оона злилась пуще всех: её соперница своими руками завоевала себе королевство, тогда как она сама осталась ни с чем. Ненужная ни Медб, ни Финнлуи, она надолго пропала с глаз.
Калэх же была недовольна и сказала, что не вечно будет стоять Благой двор, ибо его не было в замысле Прародительницы. Впрочем, препятствий Медб она чинить не стала.
А спустя несколько лет Финнлуи задрал на охоте белый вепрь. Подданные гадали: чья же рука его направила? Ведь, с одной стороны, все дикие свиньи посвящены королеве Медб, а с другой — все белоснежные звери и птицы принадлежат королеве Калэх.
К тому времени у Финнлуи уже было два взрослых сына, и престол Неблагого двора унаследовал старший из них — Финварра. В день его коронации проклятый Бэлеар разорвал цепи и сбежал. Потом говорили, что белые птицы расклевали серебряные звенья, и в том тоже многие увидели руку Калэх.
Когда её о том спросили, она не стала ничего отрицать:
— Бэлеару уготована другая судьба. Ещё не родился на свет ни тот, кто заключит его в клеть, ни тот, кто его убьёт. Нам же всем стоит вспомнить, что следует держаться своих, а не сеять вражду. Пускай те, кто ненавидел Финнлуи, примирятся с его сыном, ведь тот пока ничем себя не запятнал.
Увы, немногие её поняли. Медб во всеуслышание запретила Калэх появляться в своих землях. Финварра же, не простивший гибели отца, сказал так:
— Когда я смотрю на тебя, королева Зимы, во мне закипает гнев, и я боюсь, что однажды не сдержу руку. Уходи подальше, теперь лишь раз в году я открою тебе двери: на Самайн. Ведь это твоё время.
С тех пор Калэх переселилась на северные острова. Настолько далёкие, что говорили, будто половина их лежит с эльфийской стороны мира, а другая половина сокрыта в землях фоморов. Но её не смущало подобное соседство: Бэлеар ни за что бы не тронул свою освободительницу. Раз в год она по-прежнему присылала к Финварре гонцов: белых птиц и зверей, приносящих нити и полотна зимы. В стране же Медб царило вечное лето.
Когда Финварра женился на Ооне, возвратив ей и земли, и власть, соперничество королев Лета и Осени вспыхнуло с новой силой, а о Калэх позабыли на долгие годы. Но в тот день, когда на свет появились близнецы — сыновья Финварры, — она явилась ко двору, чтобы взглянуть на них, и осталась очень довольна увиденным:
— Воистину, благословен этот час! Ибо вижу я отметины, о которых говорила Прародительница. Помяните моё слово: оба этих мальчика станут королями.
И задумчиво добавила, глядя на того близнеца, у которого были белоснежные волосы и кожа:
— А этот как будто бы мой…
— Дитя — не зверь и не птица, он не будет посвящен тебе, — возразил Финварра, но Калэх лишь рассмеялась в ответ.
— Наши нити уже сплелись. Посмотрим теперь, какой узор из них сложится.
И тогда Финварра изгнал зиму из своих земель. Он запретил даже упоминать имя Калэх в своем королевстве. Но судьба распорядилась иначе: подросший принц нашёл портрет королевы Зимы и влюбился в неё без памяти. Финварра, поняв, что сын его может умереть от тоски, скрепя сердце, разрешил ему отправиться на поиски возлюбленной — на дальние северные острова, в самое сердце густых туманов. Вместе с юным принцем Каллаханом в плавание отправился его кузен Шон, а брат-близнец Браннан остался с отцом, чтобы на случай, если Каллахан не вернётся, у короля Финварры остался хотя бы один наследник.
Долгим и трудным было их путешествие, но вот, пройдя все испытания, они прибыли на зачарованный снежный остров. Калэх сама встретила их на пороге своего замка.
— Я знала, что ты придёшь, — сказала она Каллахану. — Так уж соткалось.