— Послушайте, любезный гость, как вы смогли в доли секунды перенестись с крыши на землю? Я же видел…
Ну, как будто бой ему до лампочки и нападающие тоже до ближайшего осветительного прибора, а надо только мухой выяснить секрет иллюзионного фокуса — и можно воевать дальше.
Но Иешуа счел нужным ответить:
— Обыкновенная телепортация… — и, забыв про Эстебана, обратился к статуям агрессоров: — Кто старший?
Агрессоры, оказывается, находясь в ступоре, так сказать, физически, соображали исправно и даже могли разговаривать. Ответил один — явный европеоид, скорее всего — скандинав или русский, но послушно ответил на пристойном испанском — на котором Иещуа и спрашивал:
— Майор Ларсен, вторая дивизия Объединенных миротворческих сил Европы, десантный Его Величества Георга Шестого Полк, в отставке с пятьдесят третьего, сэр!
«Сэр» в добавление к испанской фразе звучало странно, но странным был и армейский раж, в котором находился отставной майор, только что бездарно стрелявший в спрашивающего из надежного и точного в бою автомата.
Кстати: почему не попал в спрашивающего? Еще кстати: почему никто в него не попал, за что слава богу? Прицел сбился нежданно? Солнце ослепило? Птичка на ствол накакала?.. Крис ответов не знал и оставил вопросы на потом.
— Полковник, не сочтите за унижение, соберите оружие и сложите в кучку подальше отсюда, — вежливо, но настойчиво приказал Иешуа, и Полковник как миленький принялся собирать лежащие в пыли автоматы, что твои дрова. Агрессоры — в отличие от майора — все они, судя по лицам, были местными, колумбийцами, не возражали: способность разговаривать не предполагала способности двигаться. А Иешуа вновь обратился к майору: — На кого работаете? Кто вас послал сюда?
— Тоже мне квадратура круга! — нахально вмешался Эстебан. — Слепому тапиру ясно: они — из Латинского движения освобождения, а послал их почтенный сенатор Альварес, которому страсть как не нравится, что Гонсалес возглавил в сенате комитет по созданию Конфедерации стран северо-запада Южной Америки.
— Эка завернул! — озадачился Иешуа. — Чем же ему так Конфедерация не нравится?
— А если она состоится, то весь наркобизнес отойдет к Мега-корпорации, это факт, то есть к Гонсалесу, а у Альвареса — свои интересы в Боливии.
— Получается, если б они спалили десяток гектаров коки и фабрику, Гонсалес обеднел бы и Конфедерация не состоялась?
— Нет, конечно. Но здесь всерьез не воюют. Здесь гадят по мелочи. Чтобы помнили.
— Чушь какая! — воскликнул Иешуа и спросил у майора: — Это так?
— Не знаю, сэр, — гаркнул вояка, преданно поедая глазами Мессию. Прикажи тот «упасть-отжаться» — не замедлит с исполнением. — Мы из Латинского ДО, это верно, но ничего жечь нам не приказывали. У нас был локальный приказ: уничтожить представителей Бюро по борьбе с наркотиками, три человека, одна из них — женщина, второй — негр, старший — высокий белый. То есть вы, сэр!
— Чей приказ?
— Генерала Старджона, сэр, командующего военными силами Латинского ДО!
— А ему кто приказал?
— Не могу знать, сэр!
— Пять военных вертолетов против трех мирных граждан? Не перебор ли, майор?
— Так точно, перебор, сэр! Однако осмелюсь заметить: даже маловато оказалось…
— Когда был получен приказ?
— Сегодня в шесть сорок пять утра!
— Это мы еще ехали к Гонсалесу, — сказал Иешуа. — Что скажете, господа? Он обращался к Эстебану и Полковнику, который закончил складировать оружие и успел выслушать краткий допрос майора.
— Не знаю, — мрачно ответил Полковник. — Сеньор Гонсалес, конечно, знал о вашем приезде, он же сам машины послал за вами. Но зачем ему нанимать Латинов, глупость несусветная! Во-первых, у него свои боевики есть, и получше этих. Во-вторых, вы — его гость. В-третьих, об этой акции через два часа станет известно прессе, здесь есть прикупленные ею людишки… — он презрительно глянул на Эстебана, но тот не заметил ни презрения, ни взгляда, — а шум сеньору Гонсалесу нужен меньше всего. И потом, он человек глубоко верующий, а вы… Ну, понятно, кто вы…
— Полковник прав, — согласился Эстебан. — Стукача надо искать в Медельине. Вспомните, с кем из властей предержащих вы там общались?
— Родригес, — тихо проговорил отец Педро.
Назвал имя и смолк.
Он вышел из-за стены ангара и вел за собой пятерых малышей неизвестного возраста — от пяти лет до десяти, — чумазых, дочерна загорелых, нестриженых, в рваных рубашонках, босых.
— Эти откуда? — изумился Иешуа.
— Стреляли… — смутился Педро. — Им же любопытно… Я их еле удержал там, за какими-то бочками…
— А в бочках-то — бензин… — задумчиво сказал Эстебан. — В хорошем месте вы их держали, падре. В супербезопасном.
— Я же не знал… — вконец засмущался Педро и привычно покраснел.
Но Иешуа было не до него и не до детей: живы — и ладно.
— Родригес, — повторил он. — Похоже. Только зачем ему я?
— Мы, — поправил Крис, но Иешуа ненужной поправки не услышал.
— Послушайте, майор, — Иешуа вновь обратился к старшему из Латинов, — этот ваш генерал Старджон — где он служил до Колумбии?
— Тоже в Объединенных силах. В Главном штабе, сэр. Во Франции.
— И давно он здесь?
— Только год, сэр! Он ушел в отставку год назад. Вернее, его заставили: возраст, сэр…
— Здесь что, много платят?
— Так точно, сэр! Куда больше, чем в армии.
— А семья его осталась в Европе?
— Так точно, сэр!
— Франция, Франция… — вроде бы про себя проговорил Иешуа. — Версия любопытная… Ладно, закончили маневры. Полковник, упакуйте этих миротворцев, что ли, или лучше отпустите на все четыре. Они теперь безопасны, как детишки у падре, даже стрелять не смогут.
— А мои? — спросил Полковник, и заметно было, что он взволнован.
— Вам нужно, чтоб ваши могли? Извольте… — Тут он только обратил внимание на своих спутников. — Вы-то как? Живы? Целы?
— Мы в порядке, — заявил Крис. — Жаль только, что оружия у нас нет, а то…
— Оружия, сынок, — ласково сказал Иешуа, — у нас не будет никогда. Нам не нужно оружие, запомни. Да и никому оно не нужно… — Он положил ладонь на голову Мари. — Что с тобой, девочка? Опять?
Мари безнадежно и явно через силу кивнула:
— Страшно, Учитель.
Тот, кто внутри, глухо и больно ворочался под сердцем, poждал холодную и черную пустоту.
— Как же тебе тяжело жить. — Иешуа провел по ее лицу ладонью, чуть касаясь. Потом — еще раз. — И будет тяжелее с каждым днем, если ты не научишься управлять тем, кто внутри… Теперь тебе уже не больно, да? — Мари кивнула, чуть улыбнувшись. — Не бойся; все будет в порядке. По крайней мере — сегодня.
— Учитель, — позвала она, — а как мне научиться им управлять?
— Подружись с ним. Полюби его. Он не враг тебе, а друг.
— А все-таки он — это кто?
— Он — это ты, — непонятно ответил Иешуа и тут же забыл о ней, потому что впереди было дело. — Полковник, — позвал он соответственно Полковника, который что-то выговаривал своим бодигардам, виновато стоящим перед командиром. С оружием в руках стоящим, их автоматы он в общую кучу не покидал. — Полковник, я не нарушу ваши планы, если попрошу вас поднять вертолеты в воздух и пройти с севера на юг отсюда до района Кали? Топлива хватит?
Полковник удивленно смотрел на Мессию:
— Просто пролететь? Должно хватить. А зачем?
— Я увидел на земле все, что хотел. Мне хватит впечатлений. Теперь я просто хочу взглянуть с воздуха на колумбийские владения Мега-корпорации. А потом вы доставите меня обратно в поместье сеньора Гонсалеса.
— Я не могу этого сделать! — ужаснулся Полковник. Иешуа нарушал все планы босса, которые он поручил Полковнику, а тот слишком хорошо знал, на что мог рассчитывать не исполнивший приказа. Явно не на конфетку. — Патрон занят, он уже не ждет вас, я не имею права нарушить его планы. Да и, может, его нет в поместье…
— Нет — значит подождем, — легко ответил Иешуа. — Не берите в голову, Полковник. Отдыхайте. Убить вам меня сегодня не удастся. — Понял, что получилась нечаянная глупость, поправился: — И вообще никогда не удастся. Так что вы все равно нарушили планы шефа. Ведь верно?
Хорош был Полковник! Ничем не выдал растерянности. Покривил губы недоуменно, пожал плечами. Сказал: