Охранник злобно таращился на нее. Она почесала щеку правой рукой, покачав мизинчиком. Судя по физиономии охранника, он был задет за живое.
— Издеваешься надо мной, да?
— Эй! — Мьюз положила вторую руку на руль. — Не помни́ трусики!
Мьюз понимала, что ведет себя глупо и ничего этим не добьется. Но адреналин выплескивался в кровь. Ей не терпелось узнать, что нашел Эндрю Барретт. Раз патрульных машин понаехало так много — что-то важное.
Например, тело.
Проползли две минуты. Мьюз уже собралась достать пистолет и заставить охранника открыть ворота, когда увидела неспешно шагающего к ее автомобилю мужчину в форме, в широкополой шляпе и со звездой шерифа. Когда он подошел ближе, она прочитала на звезде фамилию: Лоуэлл.
— Чем могу вам помочь, мисс?
— Мисс? Он сказал вам, кто я?
— Ох, извините, он лишь сказал…
— Я Лорен Мьюз, главный следователь округа Эссекс. — Мьюз указала на сторожку: — Маленькие Яйца взял мое удостоверение.
— Эй, как ты меня назвала?
Шериф Лоуэлл вздохнул и вытер нос платком. Большущий нос-картошку. Да и все его лицо было под стать носу — большое и некрасивое. Шериф махнул рукой:
— Уймись, Сэнди.
— Сэнди… — повторила Мьюз и взглянула на охранника. — Разве это не женское имя?
Шериф посмотрел на нее поверх гигантского носа. Скорее всего разочарованно. Она его в этом не винила.
— Сэнди, дай мне удостоверение леди.
«Трусики», потом «мисс», теперь «леди»… Мьюз изо всех сил старалась сдержать ярость. Черт, менее чем два часа пути от Ньюарка и Нью-Йорка, а уже гребаная глубинка!
Сэнди протянул Лоуэллу удостоверение. Шериф снова вытер нос (так сильно, что Мьюз подумала, он сдерет кожу), внимательно изучил удостоверение, вздохнул.
— Тебе следовало сказать мне, кто она, Сэнди.
— Но вы же велели никого не пропускать без вашего разрешения.
— Если бы ты сказал по телефону, кто она, я бы разрешил.
— Но…
— Послушайте, парни, — вмешалась Мьюз, — окажите мне услугу. Обсудите ваши проблемы на очередной встрече в охотничьем домике, а? Мне надо проехать.
— Припаркуйтесь справа, — невозмутимо ответил Лоуэлл. — На место пойдем пешком. Я вас отведу.
Лоуэлл кивнул Сэнди. Тот нажал кнопку — ворота открылись. Мьюз вновь продемонстрировала охраннику мизинец, когда тронулась с места. Сэнди побагровел от бессильной ярости, как и рассчитывала Мьюз.
Она припарковалась. Лоуэлл подошел к ней с двумя фонариками в руках. Терпение Мьюз иссякало. Она выхватила фонарик.
— Ладно, куда идти?
— Да, умеете вы располагать к себе людей.
— Благодарю, шериф.
— Направо.
Мьюз жила в типовом, из красного кирпича, многоквартирном доме (правда, в квартире с отдельным входом, поэтому ей не приходилось общаться с соседями), но у нее сложилось ощущение, что и этот кондоминиум не отличался оригинальностью. Более того, архитектор намеревался создать что-то квазисельское, но потерпел полную неудачу. Алюминиевая обшивка, имитирующая бревна, выглядела совершенно нелепо на трехэтажном здании. Лоуэлл свернул с вымощенной дорожки на земляную тропу.
— Сэнди советовал вам не помять трусики? — спросил Лоуэлл.
— Да.
— Не обижайтесь. Он это всем говорит, даже мужчинам.
— Должно быть, он главный шутник в вашей охотничьей компании.
Мьюз насчитала семь патрульных машин и еще три автомобиля других служб. Мигалки работали на всех. Почему — она понятия не имела. Обитатели кондоминиума — главным образом пожилые люди и молодые семьи — таращились на мигающие огни.
— Далеко идти? — спросила Мьюз.
— Мили полторы. Хотите, устрою вам экскурсию?
— Какую экскурсию?
— По местам преступлений. Мы как раз проходим то место, где двадцать лет назад нашли одно из тел.
— Вы участвовали в том расследовании?
— На вторых ролях.
— В каком смысле?
— По мелочам. Можно сказать, был на подхвате.
Мьюз посмотрела на него.
Лоуэлл, возможно, улыбался, но многочисленные морщины и складки не позволяли понять, так ли это.
— Не так уж плохо для копа из глухой глубинки.
— Я потрясена.
— Вы могли бы быть со мной повежливее.
— Это еще почему?
— Во-первых, вы, не предупредив меня, послали людей на поиски трупа в моем округе. Во-вторых, это место преступления. Вы здесь — гостья.
— Вы не собираетесь объяснять мне, где чья юрисдикция?
— Нет. Но мне нравится изображать крутого копа. У меня получается?
— Гм-м… Так мы можем продолжить экскурсию?
— Конечно.
Тропа становилась все менее заметной. Она поднималась на скалы и огибала деревья. Мьюз не испытывала никаких неудобств. Нравился ей активный образ жизнь. И ее туфли (будь проклят этот Флер Хиккори!) выдерживали все.
— Остановитесь, — подал голос Лоуэлл. Солнце опускалось, сейчас оно подсвечивало профиль шерифа. Он снял шляпу, высморкался в носовой платок. — Вот здесь нашли тело юного Биллингэма.
Дуг Биллингэм.
Лес при этих его словах, казалось, затих, но потом ветер вновь зашептался с листвой. Мьюз посмотрела на землю. Юный Биллингэм. Ему было семнадцать. Нашли его с восемью ножевыми ранениями. Он защищался. Боролся с убийцей. Она посмотрела на Лоуэлла. Тот стоял, опустив голову и закрыв глаза.
Мьюз вспомнила кое-что еще… кое-что из материалов дела. Лоуэлл. Ну конечно же.
— На вторых ролях, значит? Вы же возглавляли расследование!
Шериф не ответил.
— Не понимаю. Почему вы сразу не сказали?
Он пожал плечами и тоже задал вопрос:
— А почему вы не сказали, что заново открываете мое дело?
— Мы его пока не открыли. Я не думала, что у нас достаточно оснований.
— Так ваши парни действовали наобум? Им просто чертовски повезло?
Мьюз не нравился такой поворот разговора.
— А как далеко от этого места нашли тело Марго Грин? — спросила она.
— В полумиле к югу.
— Марго Грин нашли первой, так?
— Да. Видите, откуда мы пришли? Кондоминиум. Там находилась женская часть лагеря. Вы знаете, их домики. Мальчики жили южнее. Тело Грин нашли поблизости.
— И сколько прошло времени, прежде чем обнаружили Биллингэма?
— Тридцать шесть часов.
— Долго.
— Территория большая.
— И все-таки. Он лежал на земле?
— Нет, в неглубокой могиле. Вероятно, поэтому его сначала и не заметили. Вы знаете, как бывает. Все слышат об исчезновении детей, хотят помочь, участвуют в прочесывании территории. Люди прошли прямо по его могиле…
Мьюз посмотрела вокруг. Ничего примечательного. Только крест, какие ставят в тех местах, где при автомобильной аварии гибнут люди. Но крест старый, покосившийся. Ни фотографии Биллингэма, ни цветов, ни плюшевых медвежат. Только покосившийся крест. Один-одинешенек посреди леса. Мьюз передернуло.
— Убийца… Вы, вероятно, это знаете, его звали Уэйн Стюбенс. Как выяснилось, он работал в лагере вожатым. Существует множество версий насчет того, что произошло той ночью в лесу, но, согласно общепринятой, Стюбенс сначала разобрался с исчезнувшими подростками — Пересом и Коупленд. Похоронил их. Начал копать могилу для Дугласа Биллингэма, когда нашли Марго Грин. Он наскоро забросал тело землей и убежал. Судя по тому, что нам известно, ему нравилось закапывать тела. Он от этого тащился. Вы ведь знаете, Стюбенс похоронил всех своих жертв. В других штатах?
— Да, знаю.
— И вы знаете, что некоторых он закопал еще живыми.
Мьюз знала и это.
— Вы допрашивали Уэйна Стюбенса?
— Мы говорили со всеми, кто находился в лагере. — Фразу эту шериф произнес медленно, осторожно. В голове Мьюз звякнул колокольчик тревоги. А Лоуэлл продолжил: — Да, от этого Стюбенса меня в дрожь бросило… по крайней мере, так я сейчас думаю. Но, возможно, все мы задним умом крепки. Никакие ниточки к Стюбенсу не тянулись. Ни к кому не тянулись. Плюс Стюбенс был из богатых. Его родные наняли адвоката. Как вы можете представить, лагерь тут же закрыли. Дети разъехались по домам. На следующий семестр Стюбенса отправили учиться за океан. Если не ошибаюсь, в Швейцарию.