Биение сердца как-то само собой подстроилось под неровный перестук, пока она поднималась на этаж, и замерло на последней ступеньке. С минуту царила тишина, полная напряженного ожидания. Он тихо выдохнул и понял, что не заметил, как задержал дыхание. Сжал дверную ручку, нащупал небольшой скол с внутренней стороны.
Посмотрел в глазок. Она стояла на площадке и быстро набирала сообщение на телефоне. Через несколько секунд звякнул трелью его мобильный — пришло СМС. Чуть погодя раздался звонок в дверь.
Он коснулся пальцами замка и несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Адреналиновый всплеск, ожидание, предвкушение, опасение смешались в неравных пропорциях, разбегаясь с током крови по телу, забираясь в душу. Он распахнул дверь.
Она стояла в нескольких шагах, облокотившись на гнутые перила и мило улыбалась.
— Привет, — поздоровалась первой и решительно шагнула в квартиру.
— Привет, — эхом откликнулся он, разглядывая ее.
Грубые ботинки, рваные джинсы, спортивная куртка. Крупные шестигранные гайки в качестве серег. Она выглядела моложе и проще в таком наряде, казалась более живой и близкой. Он одернул себя раздраженно. Напомнил себе, что видит эту женщину второй раз в жизни, что она приходит сюда на ужин (или все-таки завтрак?), а он получает за это деньги. Простые и понятные товарно-денежные отношения, более чем выгодные для вчерашнего студента без работы. Но отчего же тогда так колотится сердце в груди, и почему перед ее приходом он полчаса приводил себя в порядок?
— Как настроение? — ее голос оборвал размышления, возвращая в реальность узенькой прихожей.
Он закрыл дверь поворотом ключа и привычным движением протянул руку, положить его на полку. Она снимала куртку, их руки столкнулись, он выронил ключ, и тот упал ей под ноги.
— Извини, — он смущенно замялся, ругая себя за это смущение.
— Ерунда, — она подняла ключ и повертела в руках, рассматривая.
Склонила голову, как заинтересованная птичка, и он поймал себя на том, что обращает внимание, как движутся ее пальцы по резьбе. Медленно, словно она запоминает рисунок металла. Может, так оно и было. Она протянула ему ключ и улыбнулась приветливо.
— Скучал по мне?
Ломаной линией поднялись недоумение и опасение. Что она могла узнать о нем за одну встречу? Он отчетливо понял, что ничего не знает ни о ней, ни о ее возможностях.
— Пожалуй, нет, — с усилием выдавил из себя небрежную улыбку.
Она совсем не обиделась, фыркнула смешно и сказала:
— Вот и хорошо. Угостишь чаем?
— Конечно,— он спохватился. — Проходи.
Она скользнула на кухню, мимолетно коснувшись его по пути, и присела на табуретку, аккуратно устроив руку на краешке стола.
Ему стало смешно и неуютно одновременно, хотелось улыбаться и шутить, но мешало опасение выглядеть глупо. Руки подрагивали, и он спрятал их в карманы свободных брюк, в которых обычно не ходил дома. Вошел на кухню и встал на пороге, прислонившись плечом к дверной раме. Натянуто улыбнулся, она подмигнула в ответ и потянулась, совсем как кошка. Уютное, расслабленно-домашнее движение. Он смотрел на нее сверху вниз, и это немного примиряло его с сонмом взметнувшихся после ее прихода эмоций. Эти перепады настроения пугали. Он не мог понять, почему она вызывает такое волнение в нем. Обычная женщина чуть за тридцать, не наделенная яркой красотой. Не в его вкусе ни внешностью, ни возрастом. Все его влюбленности были голубоглазы, светловолосы, юны и наивны. В ней же чувствовался опыт и некоторое превосходство.
Засвистел чайник. Он прошёл мимо неё, постаравшись не коснуться. Насколько это было возможно сделать неявно в узком пространстве кухни, чтобы не обидеть и не показать своего смятения.
Чистая чашка нашлась лишь одна, и он в который раз за прошедшие с ее прихода пять минут испытал смущение. Отбитая ручка щерилась острым краем. Он на минуту задумался — может, стоит вообще отказаться от идеи поить ее чаем? Или кровью?
Не заметил, как она поднялась и заглянула ему через плечо. Почувствовал ее волосы на своей щеке и, вздрогнув, пролил кипяток мимо чашки на пол. Брызнули горячие капли.
— Осторожнее, — мягко посоветовала она. Рукой скользнула по его руке, заставив пульс заколотиться в горле, и крепко обхватила своей прохладной ладонью его ладонь.