Джон Колтрэйн:
«За последние 15 лет у меня было совсем немного свободного времени».
Джордж Уэйн:
«Когда Колтрэйн вернулся из Японии, я позвонил ему и предложил отправиться этой осенью на гастроли в Европу. Он ответил, что чувствует себя неважно, и голос действительно звучал устало. Тогда я сказал, что можно провести эти гастроли по его усмотрению. Но он вновь возразил и добавил, что не считает это возможным, потому что чувствует себя совершенно ослабевшим. Когда я спросил, почему, он ответил: «Я не ем». Это меня несколько шокировало, и я спросил, какую диету он соблюдает. «Никакой диеты, просто не ем». «Как? Ничего?»
«Да, ничего, я пытаюсь прочистить свою систему».
Несмотря на ухудшение здоровья, Джон Колтрэйн регулярно появлялся в студии со своим ансамблем, ибо сознавал свою ответственность лидера — держать людей в состоянии работы и давать им возможность зарабатывать. Он отказался от всех запланированных выступления на неопределенное время, чтобы подумать о. создании чего-то нового и подвести итог тому, что уже сделано.
Ему было 40 лет, и он чувствовал, что в его жизни происходят существенные перемены. Он был почти готов к ним.
Но не к усиливающимся головным болям. Они начались еще в Японии, понемногу, словно слабый стук в дверь, теперь нагрянув как патруль по борьбе с наркотиками, бились в голове днем и ночью. Он глотал пачками аспирин и причинял Элис такое беспокойство, что она, наконец, решительно предложила ему пойти к врачу.
— Нет, — сказал он твердо, — я поправлюсь.
В свободное время он читал и изучал суфизм. Он делал это по совету Дональда Гарретта, который играл и записывался с ним год тому назад, в 1965 году, когда они сделали три совместных альбома. Гарретт играл на басе и бас-кларнете, причем последний инструмент принадлежал Эрику Долфи и был, как уже говорилось, подарен Джону родителями покойного друга. Но поскольку Гарретт начинал учиться музыке на кларнете и владел им достаточно прилично, Трэйн достал инструмент и предложил попробовать, Один из записанных ими альбомов назывался «Kulu Se Mama». Он был задуман барабанщиком и поэтом Джуно Льюисом как двойное посвящение своей родной матери и матери-земле. Как отмечает Гарретт, «звучание двух контрабасов в этой записи напоминало африканской водяной барабан».
Подобно Каббале, Суфи является формой мистицизма, возникшей и развившейся в исламе. Она касается знания и просвещения, от ее приверженцев требуется признание Единства Бытия и тем самым подтверждение Абсолютной Истины. Как сказано в «Трактате о Единстве», «когда раскрыт секрет атома атомов, раскрываются секреты всего внешнего и внутреннего, и вы не увидите в мире больше ничего, кроме Бога».
В ХVIII веке Суфи Хасан Аль-Басри изрек: Знающий Бога любит его, а знающий мир отходит от него.
Или, как Гарретт сказал Колтрэйну:
— Ты ищешь источник познания всего сущего, а Суфи — один из лучших источников.
Но однажды Гарретт и Джон прибегли к совершенно другому источнику. Это было осенью 1965 года, когда ансамбль Колтрэйна, включая и Гарретта, работал в Сиэттле. Здесь непосредственно перед записью нового альбома они приняли ЛСД. Вопреки всеобщему мнению, это произошло после, а не до записи «Ascention», которую многие, включая Грэйса Слика из «Джефферсон Эйрплэйн», считали «наркотической грезой Колтрэйна». Однако всепроникающее влияние проглоченного наркотика могло сказаться и на жутких, мистических вибрациях во время записи альбома «ОМ», который представляет собой наиболее странную удивительную и интроспективную музыку Колтрэйна, сопровождаемую скандированием некоторых изречений из Бхагават-Гиты… И когда Трэйн, наконец, вышел из-под действия ЛСД, он сказал, слоено цитируя завет Суфи:
— Я постиг соотношение всех форм жизни.
За день до наступления Нового 1967 года в доме Колтрэйна зазвонил телефон.
— Джон, это Тони Рулли. У меня есть для вас кое-что интересное.
Рулли говорил об электронной приставке для саксофона под названием «Баритон», подобной тем, что уже использовали Сонни Ститт и Эдди Харрис. Но кто была усовершенствованная экспериментальная модель, способная создать целый мир необычных звуков.
Колтрэйн немедленно отправился в отель. «Виктория», где остановился Тони. Войдя в номер, он, не снимая пальто, сразу взял саксофон в рот, начал изучать управление и регулировку и на 3 часа погрузился в работу. Это было необходимо, поскольку «Баритон» был оснащен специальным саксофоном, и исполнителю необходимо было приспособить свой амбушюр к новому инструменту, чтобы овладеть его электронными преимуществами.