— Но, когда-нибудь он найдётся.
Заходили и в детскую библиотеку, читальный зал, где прежде можно было пролистать прессу.
Рассказывал:
— Когда Алвар Аальто выполняя заказ города хотел строить здесь в парке библиотеку. Возникли проблемы с местным настоятелем лютеранского кафедрального собора. Тот не желал, чтоб рядом с домом Божиим стояла библиотека, да и к тому же с современными, такими лаконичными ещё и белыми фасадами. Долго не могли найти согласия. Пока, совершенно отчаявшись Аальто не сказал пастору, что его прихожане, как и все люди были детьми. И те дети, попавшие в эту библиотеку, узнают о Боге из книг, после придут в храм Божий.
Это послужило решающим аргументом в их споре. Пастор уступил.
Но, кто бы мог подумать; именно этот храм и будет разрушен советской миной во время войны. Правда только верхушка его башни и своды кровли, но, это послужило поводом для сноса ненужного новой оккупационной власти бесполезного строения. Тем самым осталась только библиотека, чудом дожив до наших дней.
Говорят, будто были попытки перестроить её, придав фасадам помпезности, путём возведения ненужных колонн, портиков и балясин. Чему, слава Богу не пришлось свершиться.
Слушала его внимательно. Сейчас менялось представление о мире, который, как считала был так ясен ей.
День незаметно приближался к вечеру. Все очень устали. Настолько уже потерялся во времени, которое то тянулось словно резина, то пролетало мгновенно, что не заметил, как оказались на вокзале. Старом, обшарпанном, с вонючими туалетами, построенном совсем ещё недавно, менее пары десятилетий назад, в стиле сталинского псевдоампира с элементами эклектики.
Раздолбанная, скрипучая электричка ждала своих пассажиров, желая поскорее убраться обратно в Ленинград.
Все вошли в вагон. Но, Инга не спешила, стоя рядом с Пашей.
Именно сейчас и должен был найти в себе силы поцеловать её. Но, растерялся. Оказывается, был совершенно не готов.
— А ты, что не садишься в поезд?
— Это и есть моя тайна, — улыбнулась ему в ответ.
— Ты местная? — догадался Паша.
— Нет. Мы переехали сюда семьёй из Киева недавно. Моего отца перевели. Он работает в порту.
— И ты целый день молчала!?
— Да. Извини. Но, мне хотелось побольше узнать о городе, в котором живу. Ведь совсем ещё его не знаю.
Поезд тронулся, Помахав друзьям, ушли с перрона.
— Я сегодня мечтала; будешь провожать меня домой по Выборгу. И, вот сейчас, надеюсь — это сбудется, — улыбалась краешками глаз.
Не мог найти в себе сил поцеловать её. Нёс, какую-то чушь, хоть и видел — ждёт от него именно этого.
— Железнодорожный вокзал. Он не был таким прежде. Я не успел рассказать это остальным, потому, что устал. Но, для тебя мне хочется сделать большее. Откуда только силы берутся?
Здесь всё раньше было не так, как сейчас
Шли по пустынным ночным улицам города. Тусклый свет фонарей ненадолго вынимал их из темноты, затем опять погружая в неё. От этого казалось — дорога проходит сквозь холмы, то поднимаясь, то опускаясь вниз, к их подножиям, где протекала извилистая река, которой, увы, на самом деле не было.
— А вот и мой дом. Видишь, он недалеко от порта. Но, современный. До сегодняшнего дня я любила только то, что построено в последние годы. И меня поразила библиотека, что ещё с 36 года так разительно отличается от всего своего окружения. Но, ещё больше мне захотелось побывать у тебя дома, в старом городе. Я ведь пару раз проходила мимо него, не решаясь зайти во двор.
— Мы встретимся завтра?
— Мы встретимся в институте, — улыбнулась ему.
— Это не то. Мы в разных группах.
— Мы можем ездить вместе домой и в Питер.
— Ты каждый день ездишь домой?
— Да.
— А я поселился в общаге. Но, теперь понимаю, как был не прав.
— Не прав, — улыбалась Инга. Как много узнала сегодня.
Улыбнулся ей в ответ, так же многое открыв для себя в этот день.
Так и не смог поцеловать её в тот вечер. Не шёл, буквально бежал домой, от нахлынувшей волны необъяснимого счастья, стараясь, как можно выше подпрыгивать под деревьями, в попытке сорвать с них листья.
Понимал — это она, та женщина, с которой ему хочется быть вместе.
Глава XX. С победителя выпивка
Не стоило всё же ему тогда, будучи подзадоренным товарищем, идти на поводу у своей страсти. Ведь не прошло и полугода, как покинув отчий дом изменил своему слову, ещё в Амстердаме.