Сайлас толкнул меня в плечо.
— Джесс сказал, что сегодня их вызвала в школу учительница Роуэн. Думаю, Роу говорила «ёрт» точно так же, как это делает Джиджи. Учительница сказала, что не хочет, чтобы дети притворялись, что ругаются.
Я разразился смехом.
— Тогда это моя точка зрения. Где Джиджи?
Сайлас вздернул подбородок и поднял стакан с пивом в воздух.
— Она наверху с Роуэн и учительницей. Ты ее уже видел?
— Кого? Учительницу? — спросил я, когда Сайлас кивнул.
— Нет. А что?
— Я знаю, тебе не нравятся рыжие, но она чертовски сексуальна, — сказал Сайлас. —Я бы на твоем месте сделал исключение из правила. У нее такие каштановые волосы. Сияющая улыбка. И миниатюрное, маленькое тело.
— Не могу. Никаких рыжих. Если она такая горячая, можешь забрать ее себе.
Сайлас усмехнулся и покачал головой. У моего друга были некоторые проблемы, когда дело касалось женщин, или одной женщины в частности, поэтому я не был удивлен, что он предпочитал держаться подальше от знакомств.
Сделав большой глоток пива, я побрел в гостиную. Все помещение было увешано украшениями, внутри и снаружи. Джиджи сошла с ума на Хэллоуин, но, по крайней мере, некоторые из них были забавными. Когда я приехал раньше, я посмеялся над надгробиями на лужайке перед домом. На одном было написано «Хью Джасс — всесторонне развитый мужчина», а на другом — «Беа Йотч — Милая леди».
Подойдя к Джессу, я похлопал его по плечу, а затем пожал ему руку.
— Где твоя жена, Брик? Мне нужно поговорить с ней о ее языке.
— Пошел ты, Слейтер. Упомяни об этом при ней, и я надеру тебе задницу.
— Хорошо, — сказал я, поднимая руки вверх в знак капитуляции. — Я оставлю ее в покое. Где Роу? Мне нужно поцеловать мою принцессу, — если я не подтрунивал над Джессом из-за того, что он вывел Джиджи из себя, то дразнил его из-за Роу, которая была влюблена в меня, как маленькая девочка.
Когда Джесс сильно сжал челюсть, я рассмеялся и повернулся к лестнице, услышав, как Джиджи и Роуэн спускаются.
— Ник! — Роуэн закричала и бросилась ко мне.
Наклонившись, я заглянул в ее голубые глаза.
— Привет, принцесса. Мне нравится твой костюм. Кто ты в этом году?
Вертясь в голубом платье, она сказала:
— Принцесса Эльза из «Холодного сердца».
— Привет, Ник, — сказала Джиджи.
Я встал, чтобы обнять ее, но застыл как вкопанный. В ту секунду, когда я узнал женщину рядом с Джиджи, это красивое лицо, мое сердце перестало биться. Была ли она действительно здесь?
Когда ее глаза встретились с моими, она резко вдохнула, ее лицо побледнело, когда она прижала руку к сердцу.
Сайлас описал много хороших черт Эмми на кухне. Ее волосы. Фигуру. Но не упомянул о ее безупречной, фарфоровой коже или полных, розовых губах. Самое главное, он забыл упомянуть о ее глазах. Ее лучшая черта.
Серый с оттенком зеленого в центре. Круги, обрамляющие радужную оболочку, были такими темными, что казались почти черными. Я запомнил цвета, когда она была заключена в мои объятия, а я был похоронен глубоко внутри нее. Всего через несколько часов после того, как она стала моей женой.
— Ник, это моя учительница, мисс Остин, — сказала Роуэн, дергая меня за руку.
Потребовалось несколько секунд пристального разглядывания, чтобы осознать, что она стоит прямо здесь, передо мной. Она не была иллюзией, о которой я столько раз мечтал раньше.
Эмми не сильно изменилась. Со временем она стала только красивее. Ее волосы были немного длиннее, а лицо немного тоньше. Годы фантазий, и ни одна из них никогда не приближалась к ее красоте.
Ни разу я не поддался искушению погуглить ее или найти ее номер. Я остался верен своей клятве освободить ее. И я знал, что рискну своим собственным рассудком, ища ее. Узнав, что она обрела ту жизнь, о которой я мечтал для нее, с мужем и детьми, мое и без того разбитое сердце разлетелось бы вдребезги.
— Ник? — спросила Джиджи, но я ничего не сказал и не отвел глаз от Эмми. Она была неподвижна точно так же, как и я.
Наконец, Эмми вышла из ступора.
— Простите. Мне нужно идти, — пробормотала она, прежде чем броситься к двери.
— Что это было? Ты ее знаешь? — спросил Джесс.
Никто из моих друзей не знал об Эмми и о том, что я с ней сделал. Женитьба на ней была чем-то, что я всегда держал в секрете. Отчасти потому, что хотел, чтобы эти воспоминания были только моими. Отчасти потому, что я был гребаным мудаком и бросил ее, даже если это было ради ее безопасности.
Да. Я знал ее.
— Она моя жена, — сказал я, а затем выбежал за дверь, не обращая внимания на шокированные лица и удивленные вздохи моих друзей.
Глава 2
— Эмми, подожди! — крикнул Ник, но я не прекратила бежать к своему джипу.
Как только я потянулась к дверной ручке, он схватил меня за локоть и развернул к себе.
— Не надо, — сказала я, высвобождая руку. Ночь была непроглядно темной, если не считать света, исходящего из дома и гаража. Но даже темнота не могла затмить свет, льющийся из его глаз.
— Прости, — сказал он, поднимая руки. — Что ты здесь делаешь, Эмми?
— Эммелин, — поправила я. Он был единственным человеком, который когда-либо называл меня не моим полным именем, и как бы сильно я ни любила это все те годы назад, слышать его сейчас было больно.
Он нахмурился.
— Эмми. Что ты здесь делаешь?
— Я живу здесь. Что ты здесь делаешь?
— Я живу здесь. Много лет.
Я подавила раздраженный смешок. Каковы были шансы? Из всех маленьких городков Америки я переехала в тот самый, где жил мой давно потерянный муж. Муж, на поиски которого мой частный детектив потратил девять безуспешных лет.
Прошли годы, и все, что я когда-либо получила, были сообщения о том, что местонахождение Ника неизвестно. Платный профессионал не смог его найти, но я была здесь, стояла рядом с ним, потому что случайно выбрала Прескотт своим домом.
Дерьмо.
Ник уставился на меня, не говоря ни слова. Я была так потрясена, увидев его лицо, что не знала, с чего начать и что сказать. Очевидно, у него была та же проблема. Дважды он открывал рот, чтобы что-то сказать, но затем закрывал его прежде, чем слова выходили наружу.
— Эмми… — наконец начал он, но мой зазвонивший телефон прервал его.
Пошарив в поисках его в своей сумке, я прижала телефон к уху.
— Привет, дорогой, — сказала я Логану. — Ты можешь подождать одну секунду? — я зажала телефон между ухом и плечом, открывая дверцу машины, чтобы забраться внутрь.
— Нам нужно поговорить, — сказал Ник, протягивая руку.
Я вздрогнула прямо перед тем, как его пальцы смогли коснуться меня. Я свирепо посмотрела на него и яростно покачала головой. Он нахмурился, но не стал настаивать.
Мой разговор с Ником на сегодня закончился. Мне нужно было перегруппироваться и собраться с мыслями, прежде чем мы начнем обсуждение. Я не хотела слышать ничего из того, что он хотел сказать.
Не сегодня.
— Эммелин, — позвал Логан после того, как я захлопнула дверцу машины.
— Прости. Я здесь, — сказала я, выезжая задним ходом с гравийной стоянки, видя, как Ник обходит мою машину.
— Где ты? — спросил Логан.
— Я была на вечеринке в честь Хэллоуина.
— Ты хорошо провела время? — нотка презрения окрасила его голос. Вероятно, он был зол на идею о том, что я хожу на вечеринки и завожу друзей здесь, в Прескотте. Друзья означали, что я строила здесь свою жизнь. Что-то, чего он не хотел.
Мой взгляд переместился на Ника в зеркале заднего вида. Он стоял посреди подъездной дорожки, широко расставив ноги и скрестив руки на груди.
— Нет. Я не очень хорошо провела время.
Я стояла у окна своей темной спальни, вглядываясь в черную ночь.
Ночи в Монтане разительно отличались от тех, что были в Нью-Йорке. Хотя то же самое относилось почти ко всем аспектам моей жизни здесь, в Прескотте.
В городе никогда не было по-настоящему темно. Где-то свет от здания или уличного фонаря освещал тени. Но здесь не было огней. Ничто не нарушало черноту.