– Верно. Но вам, возможно, будет интересно узнать, что мой... сообщник поговорил немного кое с кем из персонала. Я бы предпочла получать от неё информацию и дальше, но, к сожалению, она противилась.
– Да? – сказал Мэтти без всякого интереса. – Какая жалость.
– Моему сообщнику пришлось обращаться с ней жёстче, – она наклонилась вперёд, в свет ближайшего фонаря, от чего её лицо засияло, как призрак. – Вообще-то, намного жёстче. В результате услугами несчастной женщины я больше не смогу воспользоваться. И никто больше не сможет, – её лицо медленно повернулось с Чешента на Мэтти, а затем снова обратно. – Я ясно выражаюсь?
Поняв суть сказанного, Чешент почувствовал, как у него в груди часто забилось сердце.
– Очень ясно, госпожа. Очень ясно, – он толкнул Мэтти локтем. – Мы не возьмём внутри ничего, что не нужно госпоже. Ясно?
Мэтти кивнул, глядя на ступни своих ног, которые нервно шаркали под взглядами безликой женщины и дородного Чешента. Если он и заметил лежащую неподалёку в тени кошку, глазеющею на них поразительно зелёными глазами и внимательно навострившую уши, то ничего не сказал.
***После осмотра выставки Британской Империи Доктор и Роза поймали кэб до центра Лондона, и пошли по магазинам. Было уже поздно, многие магазины уже закрывались, но Розе всё-таки удалось найти одежду, в которой она себя чувствовала более удобно. Её главными покупками были шерстяной костюм и менее старомодное платье. Джинсов – как и вообще любых женских брюк – и футболок нигде не было.
– Камуфляжные куртки найти тоже непросто, – сказал Доктор.
Роза не поняла, шутил он или ему и вправду нужна была такая куртка. Она не стала спрашивать.
К возвращению в Имперский Клуб Роза совсем умаялась. Она и Доктор поужинали с Уайзом, который поинтересовался, как они провели день. Он с пониманием кивнул, когда они сказали ему, что Фредди не разрешили посмотреть выставку. Но приятно удивился – как и они – что Анна позволила ему покататься на машине.
Роза лениво ковырялась в своей тарелке, слишком устав, чтобы много есть. К концу ужина она с трудом не давала глазам закрыться. Доктор и Уайз беседовали о политике. Или о чём-то другом. В общем, о чём-то скучном. Она извинилась и оставила их вдвоём. Доктор был явно рад продолжить разговор без участия Розы, впрочем, ему хватило вежливости не говорить об этом.
Вернувшись в свою комнату, Роза натянула на себя длинную ночную рубашку, купленную по настоянию Доктора. Рубашка не впечатляла, она надела её скорее ради новизны, и ради аутентичности, чем из соображения удобства. А ещё она была слишком уставшей, чтобы снова снимать рубашку перед тем, как рухнуть в постель.
И, конечно же, как только Роза оказалась в постели, заснуть стало невозможно. Как только она закрывала глаза, ей снова казалось, что она идёт по очередному бетонному павильону. Было ощущение, что ноги забыли как останавливаться. А ещё она начала думать обо всём, как о выставке. Ей привиделись Доктор и Уайз за игрой в шахматы, они сидели на выставке в качестве экспонатов, и за ними наблюдали посетители. Каждая шахматная фигура одновременно была в игре и в стеклянной витрине, чтобы ею могли полюбоваться и оценить мастерство изготовителя.
Она дремала, просыпалась, почти засыпала, и почти просыпалась, снова и снова. Всё было сном, и всё было явью. Она шла по клубу, рассматривая сквозь стекло экспонаты, которые были повсюду. Она испугалась, когда из-за одного из стёкол на неё посмотрел Аске. Он подмигнул. Дальше, за следующим стеклом, она обнаружила Реппла, и поняла, что именно этого она и ожидала.
Но это был действующий экспонат, демонстрация. Половина его лица была без кожи, чтобы было видно содержимое – череп и мозг. Один глаз торчал, как на плакате в школьном кабинете, так, чтобы видно было его устройство, и всё – надо же – было подписано.
– А почему кровь не течёт? – поинтересовался Фредди.
Он, глядя на Розу, стоял по другую сторону стеклянного шкафа.
– Он не настоящий, – заверила она его. – Его сделали специально для выставки.
Затем раздался какой-то шум. Будто стук. Она поняла, что это Аске пытается выбраться из своего шкафа. Стучит, зовя на помощь. Всё сильнее и сильнее. Но она не могла отвести глаза от склонившейся фигуры Реппла.
– Помоги ему! – закричала она Фредди.
Но он покачал головой:
– Я могу пораниться.
Внезапно стало темно, и Роза поняла, что она, наконец-то, проснулась. А стуки, удары, звуки всё ещё звучали над ней. Роза села в кровати, пытаясь стряхнуть остатки сна и не потерять реальность.