Но как там Катерина да два Ивана, интересно? Холопы, запасы, дом свой есть, в обиду моих Оболенские дать не должны. И напакостить тоже, вроде бы ‑ старший, Телепень, кажется, вообще только войском и славой интересуется, а у младшего Елена есть. Так что больше беспокоюсь за Ивана, который княжич. Повадился мальчонка хоть раз в два дня, а ездить на Пушечный двор, интересно ему.
‑ А что сие за диво, дядька Олег?
‑ Молот, силой пара работу исполняющий. Видал, как крышку у котла в поварне подымает? Вот здесь к крышке такой слега железная приделана, да и сами котлы нарочно для такой работы приспособлены, покумекать пришлось.
‑ А что куют‑то сейчас?
‑ Погодь, дай глянуть... ядра малые, на четыре гривны. Как, Никола, добро ли молот работает?
‑ Так, дьяк наш, Олег Тимофеевич, с малыми‑то ядрами хорошо всё, только подавать успевай, да с ручья на ручей перекладывать. А вот с большими потяжелее, ворочать дольше, и матица истерлась быстро. Неровные ядра‑то выходят, вона их обдирают.
‑ Дядя Олег, а этими ядрами кого бить потом будут?
‑ А вот врагов твоих, княжич. Каких, мне неведомо. Может, татар казанских, может, Литву, а может, и Астраханцев, или немцев каких.
‑ Так нет у нас рубежа с немцами‑то, сказывали мне.
‑ Вот дядя Иван Оболенский тебе Литву под руку приведет, с батюшкой своим совместно, а тебе черед тогда ‑ дальних соседей вразумлять, да под руку мудрую брать.
‑ Дядя Иван, а дядя Олег не хочет мне показать, как зелье огненное выделывают. А я хочу‑у‑у!
‑ Что, Олег, опять княжичу в забавах непристойных потакаешь, по работным дворам водишь? Уж жаловалась великой княгине Аграфена Челяднина, что от книг богоугодных отводишь!
‑ Как же княжичу выделки войскового оружья не ведать? Ан даст он урок своим дворам работным, что выделать не смогут? Работных‑то людишек высекут, купно с дьяками, да войску велика ли польза с чужого поротого гузна? ‑ и уже шепотом:
‑ А еще, княже, погляди, подобрее вроде княжич Иван Васильевич стал. Сей год собачки с колоколен не летали, кровь животины безвинной не лилась. Глядишь, на старости лет и тебе и мне по навету пустому сначала опрос будет.
‑ Чего шепчетесь, я хочу поглядеть, как зелье выделывают!
‑ Уж прости, княжич, а к тому привычку иметь надо. Духовита выделка‑то, иной раз и меня выворачивает. Ну я‑то ладно, а если ты завтрак вымечешь, да потом сабельку в руке держать не сумеешь? Урок с дядей Иваном сабельный пропустишь, или в книгах мудрых что не поймешь, сам себе урон сотворишь.
И чего историки на мальца наговаривали? К мучительству мол, забавам жестоким склонен... на обычных бы школьников поглядели, в период полового созревания, или детской неразумности. Гопников повразумляли, или хотя бы своих собственных деток. Но с давно ушедшим правителем ‑ великим безо всяких кавычек ‑ проще. Он не надерзит, и физиономию в темном переулке не отрихтует. На самом деле ‑ обычный ребенок 'из интеллигентной семьи', с малой поправкой на дворцовую жизнь. Страшно далекий от народа, еще не понимающий, что для жертвы означает 'буйный набег', или 'обрек мечам и пожарам'. Слова, всё это пока для него ‑ лишь слова. Ну и запретный плод, который сладок. Появился другой ‑ мои механические игрушки, сладкий от неодобрения мамки Аграфены, шумный и непохожий ни на что другое ‑ и легко мальчишка переключился. Опять же, до совершеннолетия бояре к нему относятся... не то, чтобы как к кукле, но без подобострастия. А в Пушечном заводе люд простой, шапки ломает, глядит с почтением. Да еще работает споро, интересное всякое выделывает. Раз, помнится, было, точили мы деревянные шары для мельницы. По шаблонам, на примитивном токарном станке, составленном из бревна и двух укосин, к стене прикрепленных. И это чудо природы, которое Ванька, будущий царь, не успокоилось, пока не выточило самолично один шарик, да не оттерло местным наждаком ‑ куском тряпки с нанесенным на клею песком. Понятно, резец ему пришлось придерживать, многое объяснять, но как у малого глаза горели!
Оп, еще один бандюган высунулся! Наивный, думает, что если только полкорпуса показал, так и не попасть в него. А вот мы сейчас особой стрелкой, с заговором на удержание невидимой для стрелка цели, тебя попотчуем! Стреляем мы разом с Саввой ‑ отоспался он, теперь моя очередь. Попали оба ‑ доброе завершение дежурства. Сейчас придавлю минут триста, а там и ночное дежурство ‑ мое целиком.
Да, так вот, об Иване, в будущем четвертом. Очень он напоминает Петра I в описании Толстого. Только нет рядом гражданина Зотова с рюмашкой, или что он там подносил будущему императору для смягчения буйного нрава. И Аньки Монс нету... пока. Соответственно, и безобразий, на манер Всепьянейшего Собора, ждать не приходится. Если повезет, получим очень вменяемого правителя.