Машину, которая висела у нас на хвосте, я заметил почти сразу, как мы отъехали от вокзала. Неужели Кислов дождался, когда мы покинем территорию академии, и решил свести счёты?
— Алексеич, а ты тоже заметил вон ту «Каму», которая висит у нас на хвосте?
— Какую ещё «Каму»? — насторожился водитель и перевёл взгляд на зеркало заднего вида.
Автомобиль упорно преследовал нас, не отставая даже на крутых поворотах. Наш водитель выдавал чудеса вождения, но и преследователь не уступал.
— Алексеич, давай ещё кружок по площади, сбросим с хвоста этого настырного гонщика! — скомандовал Родион, покосившись на зеркало заднего вида. Он тоже заметил преследователя, и судя по хмурому выражению лица, пытался понять кому бы понадобилось гнаться за нами.
— Сделаем! — отозвался водитель, и круто вывернул баранку, отчего я едва не ударился головой о стекло автомобиля. Вовремя схватился за спинку переднего кресла и сгруппировался.
Машина круто развернулась, прошла боком метра полтора и рванула в сторону, оставляя после себя тучу пыли. Нас преследовали звуки клаксона и недовольные крики водителей, которым наши фокусы пришлись не по душе. Жители окрестных домов тоже не остались в стороне: кто-то старался поскорее снять чистое бельё, которое сохло на бельевых верёвках, другие зажали нос рукой и старались поскорее укрыться за спасительной дверью подъезда.
А вот Алексеичу было не до разглядывания происходящего вокруг. Водитель крутил баранку и сам пыхтел от натуги, что уже говорить о машине, которая ревела на максимуме возможностей. Промчались по Садовой, резко свернули в какой-то переулочек, выскочили на Железнодорожной и промчались целый квартал, оттуда на мост, а там снова в сторону и через дворы.
— Вроде оторвались! — заметил Алексеич, поглядывая в зеркало.
— Ага, оторвались! Вот он, голубчик! — Родион кивнул вперёд, указывая на машину, стоящую впереди, в каких-то двадцати метрах от нас. Сейчас мы на полной скорости неслись навстречу. Дорога была узкая, свернуть в сторону не вариант — глухие стены домов. Алексчеич тут же ударил по тормозам и едва успел вовремя остановить автомобиль, избежав столкновения.
Незнакомец приветливо махнул рукой, а затем вытянул перед собой руку ладонью вперёд, требуя остановиться. Он неспешно подошёл к окошку и постучал в него указательным пальцем.
— Сиди, я поговорю! — я решительно толкнул дверь и вышел наружу. — Чем обязан?
— Господин Чижов, полагаю? — широко улыбнувшись, произнёс незнакомец. — А меня можете называть парламентёр. Моё имя всё равно вам ничего не скажет.
— И чего же вам нужно, господин парламентёр?
— Я преследовал вас с благими намерениями. Хочу предупредить, чтобы вы не совершали чудовищной ошибки.
— Постараюсь, знать бы только о чём речь.
— Я не о вас, господин Чижов, а о доме Серафимовых. В последнее время Владимир Михайлович ведёт опасную игру. Как бы она не вышла боком всему дому.
— Я передам ваше пожелание главе дома, и он обсудит его с остальными членами семьи.
— Серафимов и обсудит? — ухмыльнулся незнакомец. — Очень сомневаюсь. Хочется верить, что вы просто плохо знаете Владимира, а не пытаетесь ввести меня в заблуждение. В любом случае, моя миссия выполнена. Предупреждение я вам передал, на этом вынужден откланяться.
Мужчина спокойно проследовал к автомобилю, сел за руль и медленно поехал по узкой улочке, вклинившись в поток машин, а мы провожали его взглядами, пока он не исчез за поворотом.
— Стало быть, драки не будет? — удивился Родион. — Ну, вот! Стоило столько за нами гнаться, чтобы просто языком чесать?
— Он не просто чесал, это было предупреждение, а такие люди слова на ветер не бросают.
— Подумаешь, предупреждение! — фыркнул Родя. — Я тоже могу кого угодно предупредить, и толку? Алексеич, перестань прикладываться к настойкам перед выездами, иначе разжалую в дворники!
— Без обид, Родя, но грош цена твоим предупреждениям, — подала голос Лиза, которая всё это время оставалась на заднем сидении и молчала. — Мы все знаем, что ты этого не сделаешь, иначе придётся управлять автомобилем самому, или ходить пешком. Крутить баранку ты не обучен, денег на другого шофёра тебе отец не даст, а своих денег нет. И последнее, пешком ходить ты точно не согласишься, ибо считаешь это ниже своего достоинства, так что в этом случае Алексеичу бояться нечего.
Серафимов недовольно засопел, но не ответил, а я знал, что догадки Лизы — чистая правда. Для меня Родион Серафимов был раскрытой книгой, которую я в любой момент мог прочесть от корки до корки. Верно говорил мой отец — у каждого события есть причина и последствие. Иногда не нужно быть прорицателем, чтобы вычислить откуда растут уши у событий и к чему это ведёт.
— Ладно, поехали домой, что ли? — я посмотрел на Серафимова, а тот согласно кивнул и повернулся к водителю.
— Алексеич, что застыл? Давай за баранку и трогай! Только не мчи так быстро, а то меня подташнивает после недавней гонки.
Эх, Родя! Снова ты перевираешь. Конечно, тебя могло малость укачать, вот только подташнивает тебя больше от волнения, чем он лихой езды по городским улочкам. Перетрухнул ты, братец, потому и не спешил отходить далеко от машины, а во время разговора выглядывал из-за двери. Ладно, со всеми бывает, вот только в последнее время уважение к этому парню стремительно таяло.
Остаток пути до особняка Серафимовых мы проехали без происшествий. Когда ворота открылись и впустили нас на территорию семейного гнёздышка Родиона, отец семейства вышел на ступеньки встречать нас. Я даже испытал лёгкий эффект дежавю, вспомнив свой первый день в этом мире. Вот только на этот раз Родион поменялся ролями с отцом и обрушился на него с претензиями, как только вышел из автомобиля.
— Пап, во что ты впутался?
— Не «впутался», а пытаюсь спасти семью от серьёзной опасности. Пока вы были в академии, многое изменилось. Вот-вот разразится новый передел сфер влияния, который всколыхнёт всю Москву.
— А как на это смотрит император? Неужели он не замечает надвигающуюся бурю?
— Император всё видит, сын! — строго произнёс Владимир. — Три главы далеко не последних домов в Москве ещё вчера оказались на допросе, активы Фёдоровых и Качаловых арестованы, Ефимовы и Купчинские выехали за границу, спасаясь от гнева императора. Секретный отдел лютует как никогда.
— И это не останавливает дворян?
— Ты ведь понимаешь, что влиятельные дома предпочитают оставаться в тени и не рисковать собственными головами, а предпочитают действовать через вассалов? Впрочем, не будем об этом здесь, заходите! Тамара уже приготовила ужин, ждём только вас.
За ужином нас ждала очередная неприятность. Младшая сестра Родиона разрыдалась прямо за столом, прочитав очередное сообщение в телефоне.
— Сонечка, что случилось? — заволновалась Галина Юрьевна, увидев дочь в слезах.
— Денис не хочет со мной общаться! Я не понимаю, что случилось.
— Я же говорил, что он общался с тобой только из-за меня! — вмешался Владимир. — А если быть точным, из-за нашего дома. Грядёт серьёзный передел сфер влияния среди дворянских домов, а Марковы хотели найти себе крепкого союзника, который их защитит. Вот только гордость у отца Дениса помешала ему принять моё предложение и стать нашим вассалом.
— Ничего подобного! — повысила голос София и выскочила из-за стола. — Денис вообще не интересуется делами отца.
— Зато его отец интересуется любыми возможностями укрепить своё положение. Всё ваше общение изначально строилось на том, чтобы втереться в доверие нашей семье и стать полноценными союзниками Серафимовых.
— Неправда!
— Сядь на место! — приказал Серафимов-старший.
— Я не голодна! — девчонка умчалась по лестнице наверх и хлопнула дверью своей комнаты.
— Ничего себе, даже я такого не позволяла себе, — прокомментировала это событие Лиза.
— И даже не думай повторять, — тут же осадил её Владимир. — Выгоню из дома и оставлю без средств на существование. Мне эти ваши бунты поперёк горла стоят!