— О! — перебил его мысли громкий возглас. Тип в штатском, проводивший обыск, держал открытый бумажник Моури, разглядывая удостоверение Свинорылого. Суровое выражение исчезло с его тяжелого лица, словно его стерли тряпкой. — Один из наших? Офицер? — Он внимательно посмотрел на Моури. — Но я вас не знаю.
— И не можете знать, — высокомерно произнес Моури. — Я только сегодня прибыл из штаба на Диракте, — Он скорчил гримасу, — И вот какой прием меня ожидал!
— Ничего не поделаешь, — извиняющимся тоном объяснил агент. — Подрывную деятельность нужно подавить любой ценой, а здесь, как и на других планетах, это реальная угроза. Вы же знаете, как обстоят дел а в Диракте, — так вот, на Джеймеке не лучше.
— Ситуация вскоре изменится, — авторитетно заявил Моури. — В ближайшем будущем мы планируем большую чистку. После нее хлопот поубавится. Движение недовольных захлебнется, если покончить с руководителями. Когда отрубают голову, тело умирает.
— Надеюсь, вы правы. Нам хватит войны со спакумами, и ни к чему лишняя возня с предателями в тылу.
Он закрыл бумажник и протянул его Моури. В другой руке агент держал документы на имя Крега Вулкина, в которые он даже не заглянул. Подождав, пока Моури засунет бумажник в карман, он вернул ему остальные бумаги и ухмыльнулся:
— Держите ваши фальшивые документы.
— Ничто, выданное в законном порядке, не может быть фальшивым, — сказал Моури, неодобрительно нахмурившись.
— Да, конечно, я просто не подумал. — Агент стушевался, стараясь побыстрее закончить разговор. — Простите, что пришлось подвергнуть вас обыску. Я рекомендую вам как можно скорее зарегистрироваться в местном штабе, чтобы они разослали вашу фотографию и мы знали бы вас в лицо. Иначе вас будут часто останавливать и обыскивать.
— Я так и сделаю, — пообещал Моури, не в силах представить что-либо менее соответствующее его намерениям.
— Простите, но я должен заняться другими. — Агент кивнул ближайшему полицейскому и переключил внимание на человека с кислой физиономией, который ожидал обыска. Тот неохотно поднял руки и позволил агенту обшарить его карманы.
Моури направился к цепи полицейских; они разомкнулись и дали ему пройти. В такие минуты, подумал он, необходимо сохранять невозмутимость и спокойствие, излучая неколебимую самоуверенность, которой он, кстати, вовсе не испытывал.
Он прошел ярдов шестьсот и находился уже на углу, когда какое-то инстинктивное предчувствие заставило его оглянуться. Полицейские все еще блокировали улицу, а за их цепью собрались четыре агента Кайтемпи и что-то обсуждали. Один из них — тот самый, что выпустил Моури, — показал в его сторону. Остальные трое повернули головы, потом продолжили спор, яростно жестикулируя. Им потребовалось еще десять секунд, чтобы принять решение:
— Остановите его!
Полицейские в шеренге начали с удивлением озираться; глаза их пытались обнаружить убегающею преступника. Моури почувствовал, как напряглись ноги; он был готов припустить вперед на максимальной скорости. Усилием воли он заставил себя идти ровным шагом.
На улице скопилось довольно много народу; одни глазели на проверку, другие торопились туда же, куда двигался сам Моури. Большинство старались не обращать внимания на происходящее и поскорее унести нош. Моури шел вместе со всеми, спокойно и не спеша. Такая тактика обманула полицейских; в течение нескольких драгоценных секунд они не шевелились, сжимая оружие и пристально всматриваясь в толпу, чтобы определить виновника переполоха.
Это позволило Моури выиграть время, повернуть за угол и скрыться из виду. В тот момент агенты Кайтемпи наконец сообразили, что полицейские ничего не понимают. Потеряв терпение, они сами бросились в погоню. Полдюжины стражей порядка тяжело топали сзади, все еще не представляя, почему и за кем идет погоня.
Поравнявшись с молодым парнем, который неспешно брел по тротуару, Моури хлопнул его по спине:
— Быстрее! Они гонятся за тобой! Кайтемпи!
— Почему? Я же ничего не..
— Это ты им потом скажешь! Беги же, дурак!
Юноша колебался несколько мгновений — пока не услышал приближающийся тяжелый топот и вопли преследователей, которых пока скрывал угол дома. Он побледнел и рванул по улице с такой скоростью, что мог спокойно обогнать зайца.