— Кому вы говорите! — Грэхем безуспешно пытался разглядеть в темноте спасительный экран. Он где-то там, на своем посту, охраняет их, как безмолвный часовой, но он способен лишь подать молниеносный сигнал о вторжении противника. А уж обороняться им придется самим.
— Ответ мне не известен,— признался Бич.— Да и никому не известен. Единственное, что можно сказать: их захватили силы, о которых мы только начинаем понемногу узнавать, силы неведомые, но ни в коем случае не сверхъестественные. А зачем их взяли — можно разве что догадываться. Они исчезли, как исчезали многие с незапамятных времен и как будут исчезать впредь. Вернулись единицы: что с ними сделали — так никто и не уразумел. Это те, кого потом распяли, сожгли на костре, расстреляли серебряными пулями и закопали, присыпав чесноком, или же упрятали в психушку.
— Может быть,— скептически заметил Грэхем,— Все может быть.
— Всего месяц назад стратоплан Нью-Йорк—Рио скрылся за облаками над Порт-оф-Спейн, что на острове Тринидад, и пропал. Только что его видели тысячи глаз, секунда — и никакого следа. С тех пор о нем никто не слышал. Девять месяцев назад точно так же исчез новый лайнер Москва—Владивосток. О нем тоже никаких сведений. Длинная череда похожих случаев тянется с самого зарождения аэронавтики.
— Припоминаю некоторые из них.
— А что случилось с Амелией Эрхарт и Фредом Нунаном, с лейтенантом Оскаром Омдалом, с Брайсом Голдсборо и миссис Ф. У. Грейсон, с капитаном Теренсом Талли и лейтенантом Джеймсом Медкафом, с Нунгессером и Коли?[10] Возможно, кто-то из них потерпел крушение, но остальные-то нет, нимало в этом не сомневаюсь. Их похитили, как уже давно похищают людей: поодиночке, группами, целыми партиями.
— Нужно предупредить мир,— торжественно произнес Грэхем.— Открыть людям глаза.
— Вы полагаете, кому-то удастся предупредить, открыть миру глаза и остаться в живых? — язвительно осведомился Бич.— Сколько таких потенциальных открывателей уже сомкнуло уста и легло в могилу? И сколько еще тысяч витоны столь же успешно сумеют утихомирить навеки? Сказать — значит подумать, подумать — значит выдать себя, а выдать себя — значит погибнуть. Даже здесь, в этом уединенном убежище, какой-нибудь бродячий невидимка может нас обнаружить, подслушать и заставить поплатиться за то, что мы слишком много знаем. Вот цена неумения скрывать свое знание. Витоны безжалостны, абсолютно беспощадны, об этом свидетельствует тот страшный факт, что они взорвали к черту весь Силвер-Сити, как только узнали, что нам удалось их сфотографировать.
— И все равно мир нужно предупредить,— упрямо твердил Грэхем.— Может быть, неведение и есть благо, зато знание — оружие. Человечество должно узнать своих угнетателей, чтобы сбросить их иго!
— Прекрасно сказано,— насмешливо отозвался профессор.— Я восхищен вашей силой духа, только дух — это еще не все. Вы слишком мало знаете, чтобы понять: то, что вы предлагаете, невыполнимо.
— Для этого я к вам и пришел,— парировал Грэхем.— Узнать больше! Если я уйду отсюда, не получив всей информации, то в моей неосведомленности будете виноваты только вы. Откройте мне все, что вам известно,— о большем я просить не могу.
— И что потом?
— Всю ответственность и весь риск я беру на себя. Что еще я могу сделать?
Мрак и тишина. Двое застыли, глядя на экран: один — сгорая от нервного нетерпения, другой — погрузившись в невеселые раздумья. Только противоречивые мысли стремительно метались в тишине, отмеряемой неторопливым тиканьем часов. Как будто судьба всего мира дрожала на весах одного-единствеиного человеческого разума.
— Пошли,— внезапно произнес Бич. Включив свет, он открыл дверь рядом с по-прежнему безразличным экраном и зажег лампы в небольшой, но хорошо оборудованной лаборатории, где в полном порядке выстроились всевозможные приборы.
Потушив свет в комнате, из которой они только что вышли, Бич закрыл ведущую в нее дверь и показал Грэхему звонок, укрепленный на стене лаборатории:
— Если экран в соседней комнате засветится, сработает фоточувствительный элемент и звонок зазвонит. Если это случится, сразу же взбаламутьте как следует свои мысли — или приготовьтесь к худшему.
10