- Ладно, - согласился Эрранд. Он сдвинул брови и сильно напрягся. - Вначале он пишет: "Дорогие тетушка Пол и Дарник". По-моему, хорошее начало, правда?
- Эрранд, читай письмо, - терпеливо повторил Бельгарат. - Комментарии оставь на потом.
- Ладно. - Эрранд остановил пристальный взгляд на огне. - "Извините, что не написал вам раньше, - продолжал он, - я был ужасно занят, пытаясь научиться быть хорошим королем. Стать королем очень просто, все, что от тебя требуется, - это родиться в нужной семье. Но быть хорошим королем гораздо сложнее. Бренд, конечно, помогает по мере сил, но мне тем не менее часто самому приходится принимать решения по многим вопросам, в которых я ничего не смыслю. У Сенедры все в порядке - так мне кажется по крайней мере. Мы теперь друг с другом очень редко разговариваем, так что трудно сказать наверняка.
Бренд несколько озабочен тем, что у нас еще нет ребенка, но я думаю, ему не стоит волноваться. По-моему, это даже к лучшему. Я теперь считаю, что нам следовало получше узнать друг друга до свадьбы. Я уверен, что тогда мы смогли бы как-нибудь все отменить. Теперь уже слишком поздно. Нам просто нужно приложить все усилия к тому, чтобы - при условии, что, мы не будем слишком часто видеться, - оставаться друг с другом вежливыми и корректными, хотя бы для соблюдения внешних приличий. Недавно заглянул Бэрак на своем большом судне, которое построил прошлым летом, и мы очень хорошо побеседовали. Он рассказал мне о... "
- Минутку, Эрранд, - прервала чтение Польгара. - Он еще что-нибудь пишет о неприятностях с Сенедрой?
- Нет, Польгара, - ответил Эрранд, мысленно пробежав глазами все Письмо до конца. - Он пишет о визите Бэрака и кое-каких новостях, которые получил от короля Анхега, и о письме от Мандореллена. Он говорит, что любит вас и очень скучает. Вот, пожалуй, и все.
Польгара и Бельгарат обменялись долгими взглядами.Эрранд чувствовал, что они очень встревожены, но не знал, как их успокоить.
- Ты уверен, что правильно прочитал письмо? - спросил его Бельгарат.
Эрранд кивнул:
- Да, именно так все и было написано.
- И ты знал, что было в письме, как только он его написал?
Эрранд колебался с ответом.
- Я даже не знаю точно. Не совсем так. Для этого нужно хорошенько подумать, а я не думал об этом письме, пока мы о нем не заговорили.
- А играет роль, на каком расстоянии человек от тебя находится? - с любопытством спросил Бельгарат.
- Нет, - ответил Эрранд. - Не думаю. Это просто появляется, когда я захочу.
- Никто не может этого сделать, отец, - обратилась к старику Польгара. - Никому никогда это не удавалось.
- Очевидно, правила изменились, - задумчиво произнес Бельгарат. - Видимо, нам просто нужно принять это как факт. Как по-твоему?
Она кивнула:
- Да, ему нет никакого смысла притворяться.
- Мне кажется, Эрранд, нас с тобой ждут очень долгие разговоры, - сказал старик.
- Возможно, - вмешалась Польгара, - но пока еще рановато. - Она снова обернулась к Эрранду. - Ты не мог бы повторить, что пишет Гарион про Сенедру.
Эрранд кивнул.
- "У Сенедры все в порядке - так мне кажется, по крайней мере. Мы теперь друг с другом очень редко разговариваем, так что трудно сказать наверняка. Бренд несколько озабочен... "
- Спасибо, Эрранд. - Польгара жестом остановила чтение. Затем она пристально поглядела в лицо мальчику. - Скажи мне, - произнесла она, очень тщательно подбирая слова, - ты знаешь, что произошло между Гарионом и Сенедрой?
- Да, - ответил Эрранд.
- Расскажи, пожалуйста.
- Сенедра чем-то очень рассердила Гариона, а затем он выставил ее при всех в смешном виде и этим рассердил ее. Она считает, что он не уделяет ей должного внимания и все свое время посвящает работе, лишь бы только не проводить это время с ней. Он думает, что она избалованная эгоистка и ни о ком кроме себя не думает. Они оба не правы, но успели наговорить друг другу столько всего обидного, что оба уже отчаялись поправить что-либо в своей семейной жизни. Они очень несчастны.
- Спасибо, Эрранд, - сказала она. Затем повернулась к Дарнику. - Нам нужно кое-что упаковать.
- Как? - удивленно спросил он.
- Мы едем в Риву, - решительно произнесла она.
Глава 4
В Камааре Бельгарат встретил в портовой таверне старого друга. Когда он притащил бородатого, одетого в меховую куртку Грелдика на постоялый двор, где остановилась вся компания, Польгара внимательно оглядела пошатывающегося моряка.
- И давно ты уже напиваешься, капитан Грелдик? - бесцеремонно спросила она.
- А какой сегодня день? - спросил он, запинаясь.
Она ответила.
- С ума сойти.
Он рыгнул.
- Виноват, - извинился моряк. - Я, оказывается, где-то потерял несколько дней. А ты случайно не знаешь, какая сейчас неделя?
- Грелдик, - сказала она, - неужели тебе обязательно нужно напиваться до беспамятства, когда ты приходишь в порт?
Грелдик задумчиво уставился в потолок и почесал бороду.
- Раз уж ты об этом заговорила, Польгара... Думаю, что обязательно. Я, собственно, никогда раньше об этом не задумывался, но ты сама сказала...
Польгара наградила его тяжелым, уничижительным взглядом, но в ответ он воззрился на нее с деланным бесстыдством.
- Не трать зря времени, Польгара, - сказал он. - Я ведь не женат; я никогда не был женат и не собираюсь жениться. Я своим поведением не гублю никому жизнь, и я абсолютно уверен, что ни одна женщина не сможет сгубить мою. Значит, как говорит Бельгарат, вы собираетесь в Риву. Я соберу команду, и мы отправимся с утренним приливом.
- А твоя команда успеет протрезветь к утру, чтобы выбраться из порта?
Он пожал плечами.
- Возможно, мы и врежемся в корабль какого-нибудь толнедрийского купца, когда будем выбираться из гавани, но рано или поздно мы выйдем в открытое море. Пьяные они или трезвые, лучше моих матросов все равно не найти. Мы высадим вас на причал в Риве послезавтра вечером, если только к тому времени море полностью не замерзнет, - тогда нам понадобится чуть больше времени, - Он снова рыгнул. - Виноват, - сказал он, покачиваясь из стороны в сторону и глядя на нее поблекшими глазами.
- Грелдик, - восхищенно произнес Бельгарат, - ты самый храбрый человек на свете.
- Моря я не боюсь, - ответил Грелдик.
- A я не про море.
На следующий день после полудня корабль Грелдика, подгоняемый свежим морским ветерком, плыл по волнам, закручивающимся белыми барашками. Несколько матросов из тех, кто был в состоянии, нетвердой походкой передвигались по палубе, подтягивая канаты и присматривая за кормой, где, вцепившись обеими руками в румпель, стоял Грелдик с опухшими глазами и страдальческим выражением лица.
- Ты не собираешься убрать часть парусов? - осведомился у него Бельгарат.
- Зачем?
- Потому что если при таком ветре идти под полными парусами, то может сорвать мачту.
- Занимайся-ка лучше своим колдовством, Бельгарат, - сказал ему Грелдик, - а с парусами я как-нибудь сам разберусь. Мы идем на хорошей скорости, и, кроме того, доски на палубе начинают коробиться задолго до того, как появляется опасность для мачты.
- Как задолго?
Грелдик пожал плечами.
- Почти за минуту, как правило.
Бельгарат долго глядел на него и наконец произнес:
- Пойду-ка я лучше вниз.
- Хорошая мысль.
К вечеру ветер стих, и ночью корабль Грелдика продолжал путешествие по спокойному морю.
На следующее утро, когда взошло солнце, стоял, как и предсказывал капитан, полный штиль. Чуть позже на западном горизонте выросли темные скалистые утесы и остроконечные вершины горных хребтов Острова Ветров. Подул попутный ветер, и их корабль опять понесся, как норовистый конь, по гребням пенящихся волн. Широкая улыбка озаряла бородатое лицо Грелдика всякий раз, когда корабль, содрогаясь, раскачиваясь и подскакивая, разрезал очередную волну, выбрасывая при этом веер сверкающих брызг.
- На редкость ненадежный человек, - сказала Польгара, неодобрительно глядя на капитана.