Среди остатков этого ада шла девушка. Молодая, всего лет шестнадцать. Её длинные чёрные волосы, которыми она так гордилась когда-то, свалялись в бесформенный клок от запёкшейся крови. Разбитый в кровь лоб, на симпатичном лице. Красавица? Нет, она ей никогда не была. Просто обычная девушка, что любила, мечтала, жила. Чтобы спасти её жизнь, в мясорубке погиб её дед, защитив их небольшой дом от вторженцев. Отец и мать сгинули в шахтах при прорыве чудовища. Спустя день, когда погромы утихли, она решилась покинуть убежище, которым стал её дом.
Волны ужаса, что как волна расходились от твари, пировавшей в сердце, когда-то многолюдного, города - не касались её. Но следы кровавых побоищ и трупы людей покрывали все улицы, где она шла. Она хотела погибнуть. Она хотела сбежать. Она хотела порвать с этим миром. Она хотела спастись. Противоречия разрывали её изнутри, пока руки на автомате выполняли рутинные действия. Собрать комплекты одежды. Набрать сух пайки. Поднять оружие, вырвав его из хватки мёртвых. Прийти в центр города. Девушка стояла на краю кратера, в котором спал обожравшийся монстр и не могла решиться. Остатки рассудка твердили: ты не сможешь убить её, просто беги! А боль от потери родных ей шептала: давай, отомсти ей!
Вот тварь шевельнулась и её аморфное тело пришло движение, а хищная голова из кошмаров повернулась к ней боком, лениво открыв сонный глаз. В этих бесцветных глазах отражался бездонный голод чудовища и оно намеревалось сожрать свою новою жертву. Но инстинкты людей - слишком сильная штука. Девчонка рванулась бежать не разбирая дороги и осознала себя лишь войдя в лабиринт коридоров, ведущих к поверхности.
Обессиленно рухнув на пол она долго слушала, как ломится через город чудовище, пытаясь настичь её. Так прошёл час. Или два? Она уже потеряла счёт времени. Но очередной резкий звук вывел её из прострации. Девушка резко встала и вытерев слёзы из глаз вместе с остатками туши, твёрдо пошла наверх. Лабиринты строятся по одной схеме всегда, и её в них вдолбили с детства. Невозможно забыть, как устроены людские колонии. Первые сотни лет они всегда одинаковы, лишь с веками обретая индивидуальность и уничтожая старые коммуникации.
Тихо шумят системы жизнеобеспечения, продолжая работать даже в этом кровавом аду. Автоматика надёжней людей. Она продолжает исправно работать, даже когда уничтожен весь город. Даже когда не осталось людей, а коридоры усеяны трупами и следами сражений. Военные и силовики не жалели патронов, прорубаясь наверх сквозь гражданских. Но и сами лишились многих. Их тела и останки разбросаны среди всех тел, их словно рвали на части от злости.
Низкая температура, тела не успели начать разлагаться за прошедший день. Холодный воздух и присадки в нём притушили смрад в воздухе, но автоматика не способна убрать его полностью. Она не рассчитана на этот кровавый ад. Девушка шла, не смотря себе под ноги. Её отвращение к трупам прошло вместе с последней истерикой. Здесь не осталось живых, ей незачем быть аккуратной. Больше никто ей не скажет, что хорошо, а что плохо. Никто не напомнит о том, людская жизнь что-то стоит. И никто не докажет ей, что человечество стоит спасения.
Она шла и взгляд её тёмно-зелёных глаз скользил по освещённым коридорам, ища обходные пути от завалов. Ошмётки тел на покорёженных взрывами стенах вызывали лишь сожаление, но уже не отвращение. Она зачерствела? Лишилась чего-то важного? Или просто привыкла, как привыкают к погоде и шуму? Мысли медленно текли в голове, иногда спотыкаясь о знакомые лица, что перекошены страхом и злостью. Сколько людей было в городе? Сколько смогло спастись? Почему, почему, за что...
За что погибли все эти люди? Вон та женщина была воспитателем, добрая, чистая душой и спокойная. Что заставило её рвать когтями мужчин с таким страшным оскалом? А здесь останки детей, что учились в той школе, где раньше училась она. Их подорвали гранатой. Кто? Почему? Где-то там, позади, осталось тело сержанта полиции, что любил заходить вечерами и выпить с отцом кружку пива. Его застрелили свои же. Все эти люди могли бы жить мирно и счастливо, но они все мертвы. Просто. Мертвы. Здесь нет выживших. Здесь реальность застыла в своём кошмарном оскале, выставив напоказ острые клыки людей. Нет даже раненых. Только хлюпает кровь под ногами и искрит в стенах проводка.