Улыбнувшись, я вернулась к прежнему занятию. Несколько неожиданная заботливость гарна – это интересно, но не очень важно. Дело прежде всего.
Спустя какое-то время незаметно даже для самой себя от заметок и составления плана работы перешла к сочинению собственно диплома. Пришлось, правда, порыться в сети и, отыскав адрес своего будущего института, скачать несколько файлов с готовыми работами и списком требований к оформлению. В конце концов, любую работу желательно делать хорошо сразу, чтобы потом не переделывать.
Уже сильно после, выцарапывая с сайта главной союзной лаборатории ксеноисследований результаты парочки таки-проведенных экспериментов с Серыми вампирами, я наткнулась на более чем любопытную информацию. Взгляд зацепился за тему докторской одного из ведущих исследовательских центров шестнадцатого сектора.
Сразу даже не поняла, почему так заинтересовалась. Работы по энергетикам меня всегда привлекали, ибо в учебниках про них почти ничего не было, но, увлеченная своей темой, я бы просто скачала файл и отложила его подробное изучение на потом. Очень уж чтение на чужом языке непростое дело.
На слух пересечение сходных корней и смысловых конструкций улавливались кшорти интуитивно, а вот письменность требовала перевода. К счастью, с рунами, которыми была написана эта докторская, мне уже приходилось сталкиваться, а личная виртуальная библиотека полнилась словарями и заметками.
Возблагодарив про себя предусмотрительность гарна, обеспечившего доступ к сети даже из подпространства, я с головой зарылась в перевод. Конечно, невозможность использования галопроектов и голосового поиска сильно осложняли задачу, но без библиотеки я и вовсе потерялась бы.
Пришла в себя от голодного урчания в животе. Потирая затёкшую поясницу, я несколько глаз моргнула, отгоняя сонную муть от уставших глаз, и глянула на электронную панель. Присвистнула. Вот это я даю! Двенадцать часов? Без еды, сна и банальных отлучек в туалет? Вообще, для меня забывать о времени, увлёкшись интересной проблемой – обычное дело, но сегодня я точно поставила личный рекорд. Зато в очередной раз подтвердила собственную теорию о сознательности бессознательного. Название звучит странновато, хотя суть теории вполне обоснована и уже неоднократно подтвердилась на практике.
Если кратенько, наше сознание не в силах воспринять весь поток информации, пронизывающей пространство вселенной, но цепляется за якорьки. К примеру, сломав ногу, будешь везде и всюду натыкаться на собратьев по несчастью вовсе не потому, что они загадочным образом возникнут из ниоткуда. Просто до того, как это коснулось тебя, сознание не фиксировалось на хромоногих, ему это было не интересно. Поэтому орнитологи везде видят птиц, энтомологи всяких жучков, а медики больных.
В другое время я бы ещё когда озаботилась переводом, а то и вовсе отложила бы в дальний ящик, да и забыла. Очень уж много вокруг интересного. Зато теперь, после возникновения проблем с Нелькой, почти сразу же нашла полезную информацию!
Я потянулась, и встала. Сначала поспать или поесть? Глупый вопрос. И я отправилась на кухню. Вряд ли там сейчас кто-то торчит, время к утру ещё только-только приближается, но, думается, на запах еды народ соберется быстро. То есть я и сама поем, и Сэла выловлю.
Надо будет узнать, кстати, как внутреннюю связь использовать. Ведь наверняка она в браслет встроена. Сейчас могу вызвать только капитана, но он мне пока без надобности.
Вспомнив про Роберта, поёжилась. Вот никогда бы не подумала, что узнав главную тайну акронов, испытаю не восторг, а сожаление. Такое большое, болезненно-горькое сожаление. На практике, многое видится совсем не так, как в теории.
Что для меня значило слово «безумие» раньше? Да ничего особенного. Представители почти всех рас теряют рассудок. Кто-то чаще, кто-то реже. У некоторых безумие и вовсе - норма. Боевое, например. У нас, кшорти, с голодухи порой крышу сносит. И что? Но столкнувшись с этим в реальности, всё стало видеться иначе. Непередоваем страшно осознавать, что, пусть не близкий, но хорошо знакомый и приятный в общении лорри, вполне доброжелательно к тебе относящийся может, вдруг, озвереть и, забыв обо всем, кинуться рвать тебя на куски.
Войдя в кухню, я огляделась. То ли с голодухи, то ли от гнетущих мыслей пришло в голову, что через несколько жалких дней Роберт вполне может отломать ножку от стула и засунуть её мне в ухо, просто чтобы с интересом посмотреть, как она выйдет с другой стороны из второго уха. Вздрогнув от правдоподобности нарисованной воображением картинки, кинулась к стазисному шкафу. Еда всегда действовала на меня ободряюще.