- Нет, это не так.
Что? – Я встретил одного из вашего ордена… И… он сказал мне, что вы храните душу Валена.
- Это ложь. Да, я не буду отрицать, что неоднократно пытался получить душу Валена. Я был… молод тогда, и полон энергии. Но я потерпел неудачу. Его душа не здесь.
- Вы знаете, где он умер, где может находиться его душа?
- Нет, я не знаю. В последний раз я видел его перед завершающим нападением на За'ха'дум. Я не знаю ничего о том, что он делал после этого.
- Ты… знал Валена?
- Немного. У нас были… странные отношения.
- Расскажи мне о нем. Все.
- Как Вы пожелаешь.
Синевал внезапно понял кое–что. – У вас нет души Валена? У вас есть душа кого–нибудь, кто был рядом с ним?
Примас улыбнулся. – Да, это так.
- Чья?
Примас ответил.
- Сьюзен, с тобой все в порядке?
Сьюзен Иванова не отвечала. У нее не было желания отвечать.
- Вы обещали, что я буду в безопасности!
Лорел Такашима вздохнула и мягко положила свою руку на плечо Сьюзен.
- Ты не хочешь ничего мне рассказать?
Сьюзен поискала глаза своей подруги, и начала медленно рассказывать историю смерти ее матери.
- Как это сделать?
Синевал только однажды видел коллекцию охотника за душами, когда исследовал коллекцию на корабле, который доставил его сюда. Он ожидал, что коллекция Примаса будет похожа на нее, хотя и больше. Он не ожидал…
… бесчисленные шары, мягко мерцая, покоились на полках твердого холодного мрамора. Казалось, что в этом обширном зале находилось почти так же много шаров, как было звезд в ночном небе, как капелек кристаллов в водах Минбара, как бликов света в горах у него дома.
Было что–то… святое… в этом месте.
- Есть множество путей, связаться с душой. Я могу просто говорить с ней через шар, но вы так не сможете. Я мог бы… выступить как посредник, передавая ваши вопросы и ее ответы, но я сомневаюсь, что это вас устроит.
- Наиболее подходящий способ состоит в том, чтобы спроектировать ваше сознание в шар. Тогда вы встретите душу в окружении, которое она создала для себя из того, что знала в жизни, или из своих представлений, мыслей.
- Очень часто эти души находятся на их версии Небес, и я – их любящий Бог.
Синевал устоял против желания начать религиозные дебаты с Примасом, чьи слова были неприятно близки к богохульству. Его глаза были сфокусированы на другом, на мириадах чудесных сверкающих огней вокруг него.
- Где этот шар? – спросил он.
Примас шагнул вперед к одной из полок и выбрал шар, который ничем не отличался от остальных. Как он мог их различать…
- Каждая душа – часть меня, – сказал он. – А эта особенно. Она одна из самых старых здесь, взята, когда я был гораздо, гораздо моложе и еще выходил в открытый космос.
- Однако должен предупредить вас, Примас Nominus et Corpus. Эта душа была взята в момент великой боли. Смерть не была легкой, и сохранить душу оказалось очень, очень тяжело. Окружение, которое она создала для себя, не слишком приятное.
- Но, скорее всего, это единственная душа, владеющая необходимым вам знанием.
Синевал оглянулся. Позади Примаса безмолвно стояли два охранника из охотников за душами, он согласился с их присутствием около него. Они могли бы показаться статуями, так мало они двигались.
- Я готов. – Синевал сидел на полу, скрестив ноги. Ему не было холодно, но… он казался почти живым. Словно чье–то сердцебиение передавалось через пол.
Примас опустился на колени, держа шар в руках простертых к лицу Синевала. Из него исходили лучи света, сияющие и стремительные, прямо в глаза Синевала.
- Вы очень доверчивы, – отметил Примас. – Откуда вы знаете, что это не западня?
- У меня нет другого выхода. И, кроме того, вы же не знаете, какие меры предосторожности я, возможно, принял, ожидая подобной западни.
- Я вижу, что принял мудрое решение. Ваша душа будет прекрасным дополнением коллекции. – Голос Примаса, казалось, звучал все дальше и дальше. Все, что мог видеть Синевал, – это светящийся шар. Теперь он казался очень большим, и он пылало, глубоким ярко красным цветом… цветом крови, пожара, мужества, цветом крови…
… пожара…
Синевал вошел. Он стоял на краю скалы и смотрел вниз в глубокую пропасть. Все вокруг него… все горело, скалы плавились и рушились в пропасть. Он слышал крики, несущиеся снизу, громкий вопль, рвавший его душу.
- Во имя Валена! – кричал голос. – Ты не победишь! – Голос был… величав, но полон отчаяния. Голос воина, голос того, кто сражался в бесчисленных битвах, бесчисленных осадах, кто видел так много смертей, так много побед, так много потерь… и кто, в конце концов, отчаялся.