Ты голоден — сменился плачем смех,
Насытился — тебе и горя мало,
Устал — уснул,
Замерз — прижался к одеялу,
В груди сердечко бьется, как у всех,
Которое еще не тосковало.
Есть у тебя и уши, и глаза,
И выдан нос на долгое ношенье;
Твоя душа не рвется в небеса,
Ей не грозит земное разрушенье.
Я так тебе завидую, родной,
Ты божество меж небом и землей,
Ты царь природы
Без короны.
Источник: "Дождливая аллея", 1969
Голод ("Он голоден; в безмолвном унынии сидит...")
Он голоден; в безмолвном унынии сидит он у дверей; в
голове у него только одна мысль: "Нечего поесть, нечего
поесть"; он держит во рту палец, грызет его.
Он смотрит на пустырь прямо перед собой, там собрались
дети: одни поют, другие играют в жмурки.
"А почему бы и мне не поиграть? — думает он. — Но нет,
я чувствую, что у меня нет сил, мне лучше сидеть на пороге и смотреть".
Он видит на земле тень; она медленно растет; он бросает
взгляд на солнце — лучи его теперь уже короче. Мама говорила:
"Это солнце уходит спать".
Он смотрит на трубы над домами, изо всех идет дым; в
небе он видит стаю ворон. "Кра-кра!" — каркают они
и улетают далеко, далеко. Там, на разрушенной башне,
они садятся. "Вы все уже покушали?" —— спрашивает он.
При свете месяца он видит на вершине разрушенной башни
обломанные корни кустарника и много высохшей травы.
Вспоминает — дома ему говорили: "В этой разрушенной башне
живет змея, у нее голова величиной с ведро!"
"Ух! Страшно!" — думает он.
Оп входит во двор, видит маму. На самой середине двора,
за фанзой, она стирает белье — чужое белье. Ногой качпет люльку;
в люльке — маленький брат, который все время плачет.
Мать поднимает заплаканные глаза и говорит:
"Это ты пришел, жених?" Не обронив ни единого звука,
он убегает.
Его отца нет дома; и он не осмеливается сидеть в пустой
комнате; он чувствует, что из черного угла на него неподвижно
смотрят круглые глаза. "Чьи это глаза? Они так
похожи на глаза отца!"
Он убегает молча. И по-прежнему нечего сорвать, нечего
поесть. Остается держать во рту палец и грызть его.
По-прежнему нечего сорвать, нечего поесть — остается
только сидеть на пороге. О, как он голоден! Ему даже
трудно дышится. Так голодно, что дрожь охватывает все
тело, каждый маленький мускул, каждую кость! Но он не
плачет, нет — слезы спрятаны в его больших круглых глазах.
У него уже есть опыт! Он уже плакал много, много раз,
ожидая, когда придет отец и принесет немного рису!
Оп думает: "Какой хороший у меня отец! Каждый день
оп покупает рис и дает есть".
Он вспоминает: у его отца круглые глаза!
Он вспоминает, что каждый раз съедает полчашки риса и
хочет попросить еще. Тогда глаза отца округляются еще
больше и он говорит: "Дети не знают меры, всегда хотят
съесть все сразу! Завтра съешь остальное!" Мать поднимает
заплаканные глаза и говорит: "Ты лучше бы выпил
вина на глоток меньше, чтоб он съел на ложку больше!"
Отец молчит, и глаза его становятся совсем круглыми.
Он не понимает отцовских глаз —— почему они всегда такие
круглые. Он не понимает и материнских глаз — почему
они всегда опущены вниз. Но он больше не может сидеть за столом, он уходит уныло и безмолвно.
Он очень часто вспоминает свою тетушку. О! Как давно
он не видел ее! Мама говорит — уже три года! Три года
тому назад, когда приходила тетушка, она принесла две соленых
рыбины и кусок солонины. Тетушка погостила недолго
и вскоре ушла, но он каждый день вспоминает ее.
Ему вспоминается, как одна рыбина висела на окне
до самого Нового года.
Он часто спрашивает маму: "А тетушка? Почему не
приходит моя хорошая тетушка?" — "Она живет очень
далеко, — отвечает мать, — за пятьдесят ли, надо идти целый день".
Да, с этими воспоминаниями живет он изо дня в день:
он думает о своей матери, думает об отце, думает о своем
маленьком братишке, который еще качается в люльке, думает
о тетушке. Он думает и о той змее, что живет в разрушенной
башне. Он говорит: "Голова у нее с ведро,
какие же, должно быть, большие у нее глаза?"
Он грызет палец и думает. Думает до тех пор, пока не
начинает темнеть. Его сердце полно воспоминаний —
каждый день одних и тех же, и его глаза каждый день
видят одно и то же.