— А ну подняла за собой, — велел Маринеску с угрозой.
Но Катя и сама уже вошла в раж.
— Сами вы убогие! — чуть истерично воскликнула она, пунцовая, с дрожащими губами. — Только и можете что подлости творить. А сами ничего из себя не представляете. Подонки! С вами… с вами даже разговаривать противно.
Лиза прищурилась и, скрестив на груди руки, шагнула к ней.
— Ух ты, крыска показала зубки. Мы, значит, убогие? Подонки? Разговаривать с нами противно? А ты такая молодец? Благородная и гордая такая, да? А Динины обноски, — Лиза кивнула на джинсы и лонгслив, в которых была Катя, — гордиться не мешают, нет?
— Лиза! — окрикнула её Дина, чувствуя, как у самой обожгло жаром скулы и уши.
И тут вдруг Маринеску поднял ведро с водой и плеснул в Лизу. Окатил с головы до ног.
Лиза, ахнув, пронзительно взвизгнула. Дина и все остальные обомлели. А Маринеску, швырнув ведро на пол, к Лизиным ногам, просто взял развернулся и ушёл. Катя потрусила вслед за ним.
— Я… я… — задыхаясь от слёз, надрывно выкрикивала Лиза, мокрая, дрожащая, — я это так не оставлю! Он у меня ещё получит! Я… я… покажу ему!
36
Лиза опрометью помчалась в комнату.
— Во дела, — присвистнув, пробормотал Никита.
Дина, оправившись от шока, повернулась к Полине.
— Ладно, вы и сами за ключом сходите. А я пойду посмотрю, как там Лиза.
Наверное, надо было сразу к Лизе подойти, поддержать как-то, что ли. Но такого поворота Дина никак не ожидала. Лиза, конечно, сама нарывалась, хотя ведь знала, что в запале Маринеску настоящий псих и что угодно может выкинуть. Но он всё же совсем без тормозов. Да он просто опасен для общества!
Дина на миг представила себя на месте Лизы и содрогнулась от ужаса. Ой нет! Такого унижения она бы точно не вынесла.
Она торопливо дошла до жилого крыла, свернула на лестницу, поднялась на один пролёт и вздрогнула… Вверху, на площадке второго этажа стояли Маринеску и Казанцева и о чём-то оживлённо говорили, но как только увидели Дину, сразу замолчали. Он взглянул на неё мрачно и отвернулся.
Дина быстро взяла себя в руки и, замедлив шаг, стала подниматься дальше с деланным спокойствием, хотя дурацкая, противная, ненавистная дрожь опять заколотилась где-то в районе солнечного сплетения.
На них она больше не смотрела: на него — не могла, на Катю — не хотела. Но боковым зрением видела, что Катя подалась к ней навстречу. И точно — едва Дина поравнялась с ними, она заговорила:
— Дина, я тебе вечером всё верну.
Дина раздражённо вздохнула. Лизе, конечно, спасибо за то, что треплет языком о том, о чём её не просят. Но и эта тоже дура какая-то. Вернёт она! И что потом? Мусор уже вывезли. Будет ходить голой, но гордой?
Мгновенно скроив излюбленное выражение лица — надменное и неприступное, Дина ответила ей:
— Ты вообще о чём?
— Ну, я про одежду, которую ты с Олесей передала, — залепетала Катя, нервно теребя края лонгслива.
Выгнув бровь, Дина холодно произнесла:
— Ты с ума сошла? Я понятия не имею, кто и какую одежду тебе передал, но уж точно это не я. Ты мне кто, чтобы я тебе свои вещи дарила?
— Но Лиза… там сказала… — растерянно забормотала Катя и оглянулась на Эрика, словно ища в нём поддержки. Но он молчал, смотрел на Дину с совершенно нечитаемым выражением и молчал.
— Лиза наврала, чтобы тебя уязвить. И у неё, я вижу, получилось.
Дина обогнула её и свернула в коридор.
— Но кто тогда…? — услышала она за спиной Катин обескураженный возглас.
— А я откуда знаю, — бросила Дина, не оборачиваясь. Преспокойно дошла до своей комнаты и только там выдохнула. Привалившись изнутри к двери, несколько секунд она просто стояла, прислушиваясь к себе. Ненавистная дрожь потихоньку умолкала.
Бред какой-то, тряхнула головой Дина и позвала Лизу. Но та заперлась в душе́ и никак не желала оттуда выходить. И отзываться поначалу тоже не желала — Дина и звала её, и тарабанила в дверь, и даже свет в ванной выключала. Из ванной доносился только шум льющейся воды.
Когда уже Дина не на шутку испугалась за подругу и пригрозила, что сейчас начнёт выбивать дверь, Лиза подала голос, надрывно крикнув: "Оставьте меня в покое!".
Проторчала она в ванной не меньше часа. Вышла вроде и спокойная с виду, но вскоре снова стала заводиться.
— Я уничтожу эту тварь! — шипела она.
— Что ты собираешься делать? Чуме пожалуешься? — спросила Дина.
— Не знаю ещё. Может и пожалуюсь.
— Только будь готова, что если она начнёт разбираться, то выяснит всё. И про то, что ты выбросила вещи Казанцевой в том числе.