— Привет, Анжела, — я обнимаю тетю. Ее светлые волосы собраны в небрежный хвост, а вид уставший, — доброе утро, мистер Уокер, — я коротко киваю мужчине средних лет. Ладно, Том Холланд не самый худший кандидат на роль, так как он хоть и отдаленно, но был похож на Уокера.
— Я же просил, просто Нико, — я виновато улыбаюсь, — все же Джо тебя отлично воспитал.
— Поверь, если бы ее воспитал Джо, — вмешивается Анжела, поправляя лямку рюкзака, — мы бы имели совершенно другой, не такой прекрасный вариант.
Я фыркаю. Еще когда я была ребенком и гостила у отца, тети и дяди, Анжела считала, что папа давал мне слишком много свободы. Она же осуждала его за то, что он никак не отреагировал на то, что я начала курить и выпивать. Он вообще считал, что в этом нет ничего ужасного, и лишь просил о том, чтобы не было никаких наркотиков. Его предостережения были больше, чем понятны, ведь я жила в Калифорнии, где достать травку и другие легкие препараты слишком просто. Многое везут из Мексики.
Мы заходим в кабину лифта, чтобы добраться до нужного этажа. Я, как и положено, в медицинском костюме и халате, а волосы собраны в шишку. Эти три дня я практически все время проводила у кровати отца, так как понимала, что нужна ему. Больше, чем обычно. Том тоже ошивался в госпитале, хотя и не в таком объеме, так как навещал брата, который пока что был в детской больнице, но скорее всего его выпишут через некоторое время.
— Анжела сказала, что ты оперировала одного парня в пустыне, — Боже, в этом мире есть хоть кто-то, кто не знает об этом? Серьезно? — что с ним было?
— Рваная рана, — коротко отвечаю я, — повезло, что не задело артерию. Но я приняла решение о местной операции, так как боялась, что лишняя тряска усугубит ситуацию, да и ранение не было обширным.
— Все же стала хирургом, — он усмехается. Я закатываю глаза, и недовольно смотрю на тетю, но та лишь виновато опускает взгляд на свои кроссовки.
Он не отговаривал меня от идеи пойти в военную медицину, скорее предупредил о том, что рано или поздно наступят последствия, и если я готова к ним, то значит такова судьба. Но тогда у меня на самом деле появились сомнения о том, правильный ли я делаю выбор. Я четко себе рисовала картину тех условий, в которых мне предстоит работать и с чем иметь дело. Радугой и розовыми пони там не пахло.
Как ни странно, я никогда не боялась ПТСР, когда думала о том, что все же стану военным врачом. Серьезно. В нашем прогнившем мире его можно словить просто покинув дом. Люди получают посттравматическое расстройство находясь вне поле боевых действий — во время терактов, пожаров, землетрясений, так что если это должно случиться, то, но все равно случиться. И не важно где.
— Онкохирургом, — поправляю я. Да, мне еще иногда хотелось сменить специальность на военную хирургию, так как это казалось более подходящим для меня. Но я не хотела расстраивать отца, особенно сейчас, когда ему нельзя волноваться от слова совсем, — но сейчас я работаю медицинским сопровождением на съемках.
Я надеялась на то, что Нико сможет как-то убедить моего отца успокоиться и остаться в больнице, хотя, по словам Анжелы, он сам напросился поехать с ней, когда узнал о том, что папа в больнице. Я не знаю, насколько близкие они друзья, и друзья ли вообще, но общались волне нормально, особенно активно сейчас, когда шла речь про экранизацию.
— Это вообще кто? — шепотом спрашивает у меня Том, когда мы вышли из палаты, оставив папу с Энтони, Анжелой и Нико. Холланд обеспокоенно смотрел то на меня, то на незнакомого мужчину в бежевой куртке и потертых джинсах.
На самом деле, я была даже удивилась, когда папа сказал о том, что Том не знаком с Нико. Мне казалось, что это было бы полезным знакомством для более глубокого погружения в роль, хотя, возможно, они бы познакомили их в Огайо. Но мне пришлось ускорить эти события.
— Нико Уокер, — спокойно отвечаю я, присев на скамейку. За эти дни я сильно устала, хотя и пыталась скрыть это. Мне снова снились кошмары и я просыпалась среди ночи, чтобы выпить воды или чего-то покрепче.
— Что?! — Том удивленно посмотрел на меня, — ты серьезно? — я коротко киваю, — не знал, что они знакомы, — отметил он.
— Ну да, — я пожимаю плечами, — вроде как довольно давно. Так что вся история разворачивалась чуть ли не у них на глазах. Если честно, то я не особо вдавалась в подробности.
Том обнимает меня и я устраиваюсь в его объятиях. За эти дни я даже толком не проверяла социальные сети и у пока что не спрашивала у отца о том, зачем к нему приходил Себастиан и о чем они говорили. Я понимала, что скорее всего этот разговор и спровоцировал сердечный приступ, так что я была зла на Стэна, как никогда раньше. Том и вовсе хотел поехать и поговорить с Себсом как мужчина с мужчиной, но Файги запретил ему делать это.
Том сидит молча, иногда смотря в окно, которое отделяло палату от коридора. Жалюзи подняты, так что мы прекрасно видим все, что происходит. Кажется, они спорят о чем-то, что не удивительно, если учесть характер моего папы. Он проел мне и своему лечащему врачу весь мозг своей работой и тем, что до старта съемок остается все меньше времени. Сейчас, видимо, хотел снова провернуть этот фокус. Не думаю, что это будет иметь хоть какой-то успех, ведь как-бы сильно Энтони и Анжела не хотели вернуться к съемкам, они прекрасно понимали все риски и возможные осложнения столь раннего прекращения лечения.
— Какой он человек? — интересуется Том. Я тяжело выдыхаю, так как это сложный вопрос, ведь я не могу сказать о том, что мы слишком много общались.
— Не знаю, — я пожимаю плечами, — честный, — да, это подходящее слово, — не очень общительный, но не грубый.
Когда я училась в медицинской школе и посещала курсы по военно-полевой медицине и медицине катастроф, то там все казалось каким-то неживым. И дело не в манекенах, а в самой подаче. Мне не очень нравились эти занятия, ведь они проходили нудно, скучно и непродуктивно. Все эти жгуты и повязки мы много раз накладывали на других занятиях.
— Он останется в больнице столько, сколько нужно, — я вздрагиваю, когда до меня доносится хриплый мужской голос. Мы с Томом почти синхронно поднимаемся на ноги.
— Ого, спасибо, — я улыбаюсь, — мистер Уокер, разрешите представить. Это Том… Том Холланд. Он… как-бы странно не звучало…
— Да я в курсе, — усмехается Нико, почесав подбородок, — видел пару фильмов в своим участием, это весьма сильно. Хотя я не особо понимаю во всем этом.
— Я рад познакомится с вами, — Том сдержанный и вежливый, как и всегда. Он говорил мне о том, что для роли много общался с военными, которые боролись с последствиями военной службы. Холланд пожимает руку Нико.
— Взаимно, — не знаю, кажется мне или нет, но кажется, что Уокер пытается найти в Томе хоть какие-то черты, которые были бы схожи с ним. Хотя он понимает, что во многом, мой папа опирался на талант актера, а уже потом на внешнюю схожесть, — ладно, я так понимаю, что у тебя есть вопросы.
— Вы можете выпить кофе на первом этаже. Там хороший кафетерий, — с виноватой улыбкой вмешиваюсь я. Если бы не Сэм, который готовил мне вкусняшки и привозил сюда, то я померла бы на пончиках и шоколаде, — мне все равно нужно зайти к отцу.
Мы расходимся. Что ж, это была довольно странная сцена. И хорошо, что Питер Паркер просто персонаж комикса. Такого знакомства я бы точно не выдержала, но для себя отметила, что все прошло вполне сносно и спокойно. Я ждала, что будет хуже.
— Значит ты пошла ва-банк, — болезненно усмехается папа, когда я прохожу в палату.
— Мистер Уокер сам изъявил желание посетить тебя, — деловым тоном бормочу я, и Энтони усмехается. Он как-то раз сказал мне, что это несправедливо, то что я обладаю неплохими актерскими навыками, но никак их не использую. Сама я не считала, что у меня есть какие-то навыки и просто дурачилась, — ну и да, он смог повлиять на тебя. Так что, лежим и лечимся, пока тебя не выпишут.