Александра Даниловна пригласила золотонош к себе домой. Причем не захотела единолично наживаться и послала за соседкой Ольгой Андреевной. Пока суд да дело — налила гостьям супа. От кофе они отказались — сказали, что пьют только верблюжье молоко, к которому привыкли в Ташкенте еще до страшного наводнения.
Ну, короче говоря, охватил наших женщин немыслимый азарт. Назанимали 220 рублей — мало. Отдали еще два одеяла. А пока Ольга Андреевна бегала за своим одеялом, Арефьева в горячке выменяла за кофейный сервиз пластинку для зубов. Возвращается Ольга Андреевна, видит, сервиза-то в серванте у Арефьевой больше нет. Она говорит:
— Лапочка, а что ж тебе за этот сервиз муж скажет?
— Молчи, я с ним договорюсь.
И вечером в восьмом часу заглянула Ольга Андреевна к соседке и вот что рассказывает:
— Когда вечером пришла к Арефьевой, то у нее был синяк и муж сильно ругался.
Вот тебе и договорились!
Поделом, между прочим.
Ну, это кто как считает. Я своего мнения не навязываю. Я лично считаю, что правильно. Латунная болванка как раз и стоит того: кофейный сервиз плюс гуля. Для развития ума.
Но не о том разговор. А разговор о том, что на эти болванки клевали не только малограмотные домашние хозяйки, но и представители интеллигенции — медицинские работники, учителя школ.
Причем, обратите внимание, довольно часто у покупательниц возникал вопрос: а откуда столько золота?
На что следовал стереотипный ответ: возле Ташкента есть прииски (?), и там у всех много золота. И сомнения исчезали. Не вдаваясь в детали, что возле Ташкента вообще нет золотых приисков, люди заранее знали, что покупают золото ворованное. Потому что на приисках (даже ташкентских) золото не продают. На прииске золото добывают. Однако это обстоятельство никого не смущало. Более того: оно успокаивало. И люди проникались к аферистам доверием. Во всяком случае, в отношении качества золота.
Если же сомнения оставались, то одна из золотонош вынимала из-под блузки крест, целовала его и клялась, что золото настоящее. Если и это не помогало, то проводилась даже экспертиза.
Вот, пожалуйста, Денисова Нина Ивановна, комсомолка, преподавательница английского языка. Она рассказывает: 7 февраля, в понедельник, пришла домой. А дома мать, соседка и неизвестная женщина. Эта женщина предлагает купить старинное кольцо 96-й пробы за 125 рублей.
Поскольку Нина Ивановна человек интеллигентный и считает, что физика и химия в средней школе дали ей необходимый минимум познаний, то было предложено для проверки окунуть кольцо в уксусную эссенцию.
Аферистка согласилась. Потому что эта неграмотная дама, которая в протоколе допроса вместо подписи ставила крест, разбиралась в химии лучше, чем наша преподавательница с высшим образованием. Она-то знала, что медь с уксусной эссенцией в реакцию не вступает.
Так оно и было на самом деле. «Золото» сияло прежним блеском и было куплено. Однако на следующий день преподаватель химии растолковал Денисовой, что к чему, и дал для проведения опыта азотную кислоту. Результаты, конечно, были настолько плачевными, что их лучше не описывать.
Учительницу Коврову тоже охватила золотая лихорадка. Она отдала костюм джерси песочного цвета и красный шерстяной костюм. Ее мать вынесла из сокровенных запасов 200 рублей, махровое полотенце и белый платок. В него золотоноши завернули все вышеупомянутое и унесли. Зато Коврова стала обладательницей четырех латунных колец и двух пластинок для зубов из такого же «драгоценного» металла.
Как видите, я рассказываю не столько о рыбаках, сколько о рыбах, которые очертя голову бросились на золотой крючок. О рыбаках говорить особо нечего. Они сидят в тюрьме. По сути дела, они должны возместить причиненный ущерб. Этот ущерб, разумеется, возмещается. Как сказали мне в суде, на сегодня возвращено уже шесть рублей. Судя по темпам, в ближайшую тысячу лет свой долг они не покроют.
Потому что список должников уж очень велик. Он похож на классный журнал — столько в нем фамилий. Потому что «гастроли» проходили в трех пунктах: Дубне, Вологде и Котласе. А может быть, и еще где-нибудь, что, возможно, будет выяснено позже.
И вот что интересно. Из всех обманутых людей в милицию по собственному почину обратились всего трое-четверо. Это, к слову сказать, и помогло задержать наших героев. Остальным потерпевшим было, вероятно, стыдно, что они остались в дураках. И они молчали.
Более того, они говорили неправду. Вот, например, Зинаида Константиновна Щипахина из Вологды написала в протоколе, что к ней пришла несчастная женщина, и она из чувства сострадания подарила ей (заметьте!) три женские кофточки, две салатницы из хрусталя, чайный сервиз на шесть персон. И никаких, абсолютно никаких претензий к ней не имеет. Ну а та, разумеется, тоже полюбовно оставила благодетельнице два латунных кольца и латунную пластинку, которую нигде нельзя использовать.
Лишь когда были опубликованы объявления в местных газетах, в милицию стали приходить потерпевшие. Однако в суде считают, что пришли далеко не все. Люди, которые известны в городе, кто занимает какое-то общественное положение, предпочли остаться в тени. Странно, конечно, но, возможно, они просто не захотели расставаться с покупкой. Потому что латунное кольцо 96-й пробы тоже чего-то стоит. На мой взгляд, это такой сувенир, который встретишь нечасто. Он, может, ценнее, чем настоящее золото. Во всяком случае, встречается реже, чем обычное обручальное кольцо.
И пусть это послужит им каким ни на есть утешением.
ПОД ПОКРОВОМ НОЧНОЙ ТЕМНОТЫ
С одной стороны, конечно, умилительно глядеть ни юное поколение. Эрудиция и объем знаний такой, что нам в их годы лаже и не снилось. Какой-нибудь таракашечка из третьего класса, еще носик как следует не обсох, а он уже слышал о теории относительности. Краем уха, конечно, но слышал. И самое главное — совершенно непонятно, где он почерпнул эти сведения. В третьем классе теорию относительности не преподают, родители о ней сроду не слыхали. Выясняется, что узнал он об этой теории на большой перемене, когда курил в школьном туалете. И, самое ужасное, выясняется это дело на суде.
Я хочу сказать, уважаемые читатели, что отдельные ребятишечки (подчеркнем слово «отдельные») вместе с обширным объемом знаний, который соответствует нашему стремительному веку, неизвестно где вдруг приобретают еще удивительную сообразительность. А их родители, соответственно, приобретают совершенно несвойственную им, непростительную детскую наивность. Такую уж наивность, что я не удивлюсь, если они начнут полагать, будто своих детей нашли в капусте. Или что-нибудь в этом роде. И их заблуждение опять-таки будет развеяно лишь словами: «Встать. Суд идет. Приговор именем РСФСР». Потому что это очень отрезвляющие слова, которые все ставят на свое место. Хотя и с небольшим запозданием.
Вот вам, уважаемые читатели, для иллюстрации уютная картинка наших будней. Светлая квартира, телевизор, книги, папа, мама и их сын Альберт четырнадцати лет.
Папа Книжник Яков Борисович, преподаватель института, считает: сын учится отлично, все вечера дома, делает уроки, читает книги, смотрит телевизор. Прекрасный сын, гордость родителей.
Мама, старший инженер почтенного учреждения, считает то же самое. И, конечно, она считает, что знает его друзей. Это — Карулин Сергей, тоже несовершеннолетний — учащийся радиомеханического техникума. Очень хороший мальчик.
Классный руководитель, учительница Иванова, считает, что Альберт дисциплинирован, сдержан, дружит с ребятами, помогает слабым по математике и литературе, делает доклады, выступает на классных собраниях, пользуется авторитетом, одним словом, прекрасный ученик, гордость школы.
Сын Альберт тоже считает. Он смотрит на часы и считает время, потому что опаздывает. Ему известно, когда проходит охрана мимо магазина культтоваров, что неподалеку от его дома. И именно в промежуток между обходом они с Сергеем Карулиным должны попасть на место. Это время — 12 часов ночи. Они прибывают к магазину на велосипедах, захватив с собой мешок. Двери ближних подъездов заматывают проволокой. Сергей железкой выбивает наружную витрину, Альберт — кирпичом внутреннюю. От сотрясения валится на пол приемник «Соната». Его забирает Сергей. Он же берет магнитофонную приставку «Нота» и транзисторный приемник «Сюрприз». Альберт набивает мешок малогабаритными транзисторными приемниками. И вдруг — крик. Кричит какая-то женщина с балкона, разбуженная звуками бьющегося стекла. Альберт в испуге бросает мешок, Сергей со своим добром взбирается на велосипед. Оба растворяются в ночной темноте.