Тетсу покачал головой.
— С Хитоми? У них любовь, это сразу видно.
Шиори сжала кулаки и несколько раз в ярости ударила ими по сидению.
— Знаю я, знаю! Только все равно же он мне нравится. Что же мне теперь сидеть, сложа руки?
Тетсу пожал плечами. Он уже занес палочки над креветкой, но все не решался приступить к еде.
— Иногда бывает, что ты ничего не можешь сделать, — сказал он. — Надо смириться. Или сдохнуть, — и отправил креветку в рот.
— Нет уж. Я не из тех, кто сдается. К тому же у меня есть очень хороший план.
— План? — спросил Тетсу, прожевав креветку, а затем прибавил: — Очень вкусно! Ты меня сегодня спасла от голодной смерти. Так что за план?
Шиори улыбнулась и подставила лицо свежему ветерку.
— Тихиро уезжает на все лето на Окинаву к родственникам, и в салоне появляется вакансия продавца. Работа несложная: продавать украшения и принимать плату за операции.
— Здорово придумано! — Тетсу принялся за рисовые колобки.
— А главный козырь в том, что второй мастер по пирсингу тоже уезжает на лето, и Така-семпай останется в салоне один. Я буду видеть его каждый день, с утра до вечера! Гораздо чаще и дольше, чем она!
— Думаю, Хитоми «поселится» в салоне, как только узнает, что ты положила глаз на ее парня.
— А как она узнает? — Шиори наивно похлопала глазами. — Ты же ей не скажешь?
Тетсу покачал головой.
— Нет, я в такие дела не лезу. Сами разбирайтесь.
И мальчик основательно принялся за обед. Доев все до последней крошки, он довольно облизнулся, сделал несколько глотков сока и вынес свой «вердикт»:
— Ты готовишь почти так же классно, как мой брат.
— Это комплимент, надо полагать? — рассмеялась — Шио-тян.
Тетсу кивнул.
— Кстати, — вспомнил он, — у тебя есть большое преимущество перед Хитоми: она нифига не умеет готовить, и не делает Таке о-бенто.
Шиори изменилась в лице.
— И ты говоришь мне это, после того, как уже прикончил мой любовно приготовленный ланч?!
Она напустилась на друга с кулаками. В шутку, конечно, но несколько ударов по ребрам были весьма ощутимыми.
— Прости-прости, — рассмеялся Тетсу, отбивая нападения, — я был ужасно голоден.
* * *
Подходя к двери квартиры Сатоши, Тетсу пытался справиться с волнением. Сердце начало дико стучать еще в метро, уши и щеки горели огнем. В душе мальчик уже мечтал о том, чтобы Хаято не оказалось дома. Дрожащим пальцем он нажал на кнопку звонка. Прислушался. Стали слышны торопливые шаги, и через несколько секунд в двери показалась взъерошенная черно-розовая голова Хаято.
— Привет, — сказал Тетсу, ощущая неприятное тянущее чувство в животе. Лицо обожгло еще сильнее.
— Привет, — сказал Хаято, опуская глаза.
— Можно войти?
Парень без слов отодвинулся от двери, освобождая проход.
— Чай будешь? — тихо спросил Хаято. Тетсу заметил легкую хрипотцу в голосе брата. Как будто и ему тоже каждое слово давалось с огромным трудом.
— Спасибо, — мальчик устроился на подушках за чайным столиком.
— Извини за вчерашнее, — Хаято поставил перед братом чашку горячего зеленого чая и блюдце с сухофруктами. — Я был слишком груб.
Тетсу покачал головой. Он смотрел на пар, поднимающийся от чашки, и пытался собраться с мыслями.
— Это я не должен был устраивать истерику. Если ты решил покончить со всем этим, я должен был тебе помочь. В конце концов, ты думал о нас обоих, я — только о себе. Прости.
Мальчик мельком взглянул на брата — тот выглядел озадаченным.
— Ты правда так считаешь? — спросил Хаято.
Тетсу кивнул. Ему больно было произносить эти слова, но он понимал, что только так сможет вернуть себе брата. Пускай Хаято будет теперь таким же обычным, как и все старшие братья, но он хотя бы будет рядом.
"Я могу любить его и так. Я все равно буду его любить".
Тетсу поднял глаза, и увидел, что Хаято улыбается. Как же ему не хватало этой лучезарной улыбки — ничто на свете не могло ее заменить. Тетсу засиял. Он не выдержал и кинулся обнимать Хаято. Руки старшего брата инстинктивно сомкнулись на спине мальчика.
— Не волнуйся, — сказал Тетсу. — Я тебя отпускаю. Все кончено, я понимаю это.
"Люблю. Люблю. Я хотел бы повторять тебе эти слова снова и снова. Но боюсь, что ты оттолкнешь меня. Я стану сильным, я смогу любить тебя, даже если мы не будем видеться".
Хаято коснулся губами макушки Тетсу, а затем отстранил братишку от себя.
— Я буду заходить к вам, обещаю.
Мальчик улыбнулся.
— Спасибо.
* * *
В первый день летних каникул Тетсу проснулся с хорошим настроением. Он понимал, что невозможно склеить свое сердце так сразу, однако его радовало уже то, что он смог улыбнуться солнечному свету, назойливо просачивавшемуся сквозь жалюзи. Самые ужасные три дня его жизни прошли. Кажется, можно было начинать собственную жизнь.
Тетсу еще немного повалялся в постели. Повернувшись на бок, мальчик заметил на тумбочке стакан апельсинового сока. На секунду ему стало грустно, потому что он вспомнил, что сам налил его перед сном. Но представив, что это сделал Хаято, Тетсу снова улыбнулся: можно считать это приветом от брата. Внезапно мальчику пришла нелепая идея. Но почему бы и нет?
Он пошарил под подушкой в поисках мобильника, навел камеру на стакан с соком на залитой солнцем тумбочке и сделал фотоснимок. Фотографию он послал Хаято в MMS, приписав под ней: "Доброе утро, нии-чан!"
Сообщение ушло, а Тетсу вспомнил, что к часу должен быть в фотостудии. Он подумал, если встать прямо сейчас, то можно успеть искупаться, позавтракать и доехать без опоздания.
На кухонном столе Тетсу ждала записка от отца, уехавшего в срочную командировку на два дня. Тоо-сан писал, что отдал Иватари-сан дубликат ключей, чтобы она приготовила Тетсу что-нибудь поесть. В постскриптуме отец просил мальчика быть вежливым с Юрикой.
"Странно, — подумал Тетсу. — Я должен был разозлиться на него из-за этой женщины. Но сейчас не чувствую ничего. Как будто я совсем пустой в душе".
Ощущение пустоты было сродни чувству легкости. Теперь можно было взлететь и порхать на ветру. Вот только летать совсем не хотелось.
До выхода оставалось пятнадцать минут. Тетсу был уже почти готов. Одной рукой он расчесывался, другой — держал чашку с горячим чаем и даже умудрялся пить из нее. Наконец, допив чай и решив, что выглядит вполне прилично для модели, Тетсу, наскоро покопавшись на книжной полке, взял оттуда учебник по английскому языку, который подзапустил в последнее время, и сунул книжку в сумку.
Зачитавшись в метро, мальчик чуть было не проехал нужную станцию, но все-таки вовремя опомнился и соскочил с поезда.
Студию мальчик нашел быстро — мимо вывески во весь этаж с улыбчивой девочкой в кимоно невозможно было пройти. Около входа был припаркован небольшой трейлер все с той же девочкой и надписью "HANAMI".
В огромном вестибюле было светло и уютно. Здесь были кресла, диваны и длинный журнальный столик. На стенах висели большие плакаты с фотографиями.
"Интересно, есть ли тут работы Тояма-семпая?" — подумал Тетсу, разглядывая плакат со снятым крупным планом стаканом воды со льдом. Фотография была такой реалистичной и освежающей, что Тетсу невольно потрогал стакан рукой и даже удивился, не ощутив холода.
Из подсобного помещения вышел Сатоши, увешанный фототехникой. Он приветливо помахал мальчику рукой.
— Привет, Тетсу. Ты пока присядь где-нибудь. А я сейчас загружу в машину технику, одежду — и поедем на пляж.