Сатоши застал его сидящем на табурете и отрешенно уставившимся в окно. Он положил руку на плечо Хаято, от неожиданности тот дернулся.
— Что-то случилось? — спросил Тояма.
— Нет, все нормально, — Хаято покачал головой.
Сатоши улыбнулся:
— Ну, нормально, так нормально. Когда есть-то будем?
— Сейчас приготовлю. Прости.
Весь вечер Хаято был сам не свой из-за слов Асано. Он понимал, что Йоичи попал в точку, разгадал все, что было у него на душе, но как? Как он мог понять все в их с Тетсу отношениях? Неужели Сатоши проболтался? Нет. Он не мог бы.
— Послушай, я понимаю, что все в порядке, но, может, уже расскажешь, почему ты такой мрачный?
— Я? Мрачный? — Хаято попытался улыбнуться. — Ничего подобного.
— Посмотри на себя в зеркало, — усмехнулся Сатоши. — И не пытайся меня обмануть. Что-то с Тетсу?
Хаято вздохнул.
— Сегодня ко мне приходил Асано Йоичи. Поговорить о Тетсу.
Сатоши присвистнул.
— Вот это да! Он что, всерьез решил приударить за твоим братишкой? Поздравляю.
Хаято метнул на друга злобный взгляд.
— Он говорил со мной в таком тоне… Как с куском дерьма…
— Успокойся, — Сатоши махнул рукой. — Он со всеми так говорит. Кроме друзей, конечно.
— Да что он о себе возомнил вообще? — продолжал возмущаться Хаято. — Говорил так, словно знает все обо мне и Тетсу!
Сатоши грустно улыбнулся и отвел взгляд. Вздохнул.
— Черт, не надо бы тебе это рассказывать, но раз уж вы столкнулись… Да, он знает о тебе все.
— Ты рассказал ему? — закричал Хаято вскакивая.
— Нет, я ничего не говорил, — спокойно сказал Сатоши. — Не кипятись. Йоичи обо всем догадался сам. Потому что у него была подобная история. Его брат был старше на четыре года. Йоичи было тринадцать, когда он признался своему Широ в любви. Тот ему начал нести какой-то бред про грех, про Бога и тому подобную дребедень. У них вся семья на религии помешана. Йоичи долго мучился, боролся с собой, а еще через год поклялся брату, что заполучит его так или иначе. А через пару недель Широ убили какие-то подонки.
Хаято смотрел на Сатоши, раскрыв рот. Он понимал Асано… Теперь он его прекрасно понимал.
— Йоичи, наверное, винит во всем себя? — тихо спросил он. — Думает, что это Бог забрал у него Широ?
Сатоши рассмеялся, но глаза его при этом оставались грустными.
— Нет, Йоичи не такой придурок, чтобы цеплять на себя церковные ярлыки. Грешник, содомит… у него их достаточно. Йой-кун винит во всем общество. Ну так и что он сказал тебе?
— Что заберет у меня Тетсу. И дал мне одни сутки, если я захочу вернуться.
— И ты хочешь?
Сердце Хаято стучало. Конечно, он мечтал увидеть маленького братишку. Но ведь это всего лишь эгоистичное желание. Как он может потакать своим прихотям, раня при этом и Тетсу, и отца? Нет. Нужно было сдерживать свои стремления до конца. До победного.
— Я уже не вернусь туда, — сказал Хаято. Он лежал, развалившись на ковре, среди рассыпанных подушек для сидения, и обнимал одну из них. — Мне нельзя. Я должен отпустить Тетсу.
* * *
Вот уже и полночь скоро. Пятнадцать лет.
Тетсу покрепче обхватил подушку. Нужно спать. Заснуть, заснуть. Чтобы завтра были силы отбиваться от отцовских предложений. Тоо-сан непременно захочет отпраздновать день рождения Тетсу в каком-нибудь ресторане, потом устроить шопинг и развлекательную программу. Как маленькому.
Днем Тетсу сам устроил себе шопинг. Он решил, что раз уж ему исполняется пятнадцать, то и выглядеть надо немного взрослее. Тетсу бродил по Шибуе, забрел на Харадзюку, излазил кучу магазинчиков при частных ателье, и чем дольше он бродил, чем больше одежды покупал, тем больше понимал, что почти копирует стиль Хаято. Он купил себе двое драных джинсов, панковские брюки с агрессивного вида нашивками, кучу маек и водолазок с разными прикольными надписями. Особенно ему понравилась майка фиолетового цвета с белой надписью "My bf is a bitch". Тетсу решил, что эта маечка залежалась на полках, ожидая именно его, поэтому купил ее без всяких раздумий. То, что майка, судя по всему, была женской, Тетсу не смутило. Она была ему впору — так что? Смущаться продавцов? Как бы не так.
Приятное возбуждение после хорошего похода по магазинам прошло, и вечером на Тетсу опять навалилась хандра. Он лежал на кровати, смотрел в потолок, и его уже тошнило от привычности ситуации. С одной стороны хотелось чего-то нового, с другой — все было безразлично, убого и серо в его жизни. Так убого, что хотелось выть. Работа уже приелась, и от последних предложений Сатоши Тетсу отказался.
"Скоро же мой день рождения, черт побери… Неужели я не могу позвонить ему в такой день? Неужели не могу сказать все, о чем я думаю?"
От этой мысли вспотели ладони и запылали щеки. Маленький влюбленный мальчик, вот кто он такой. Хаято уже, наверное, и думать забыл обо всем, что у них было… Тетсу думал о пирсинге брата, невольно теребя пальцами собственную сережку. Ранка давно уже зажила, украшение совсем не беспокоило мальчика, стало частью его самого, как и контактные линзы и стрижка, которую он сегодня подровнял в парикмахерской.
Тетсу изо всех сил сдерживался, чтобы не заплакать. Мальчик готов был возненавидеть себя, этот образ, созданный Хаято, если его не будет рядом…
Дрожащими руками он набрал номер. Слушая длинные гудки в трубке, Тетсу все никак не решался нажать "Отбой": надеялся, что брат все-таки возьмет ответит.
— Тетсу… — сказал Хаято очень тихо.
Мальчик сглотнул.
— Привет, — он пытался заставить голос звучать естественно.
— Как у тебя дела?
"Нашел, что спросить…"
— Хорошо, — ответил Тетсу, задумавшись всего на пару секунд.
"Нет, я не буду жаловаться… Не буду говорить, что не могу жить без тебя… Хватит уже всякого влюбленного бреда. Покончили так покончили".
— Я очень рад, — сказал Хаято. — Как папа?
— У него тоже все нормально.
Тетсу не знал, что еще сказать. Около минуты они просто молчали, слушая напряженное дыхание друг друга. Тетсу лежал на кровати, запрокинув голову и смотрел на потолок, представляя там лицо Хаято. Милое, доброе, улыбающееся.
— Почему ты звонишь так поздно? — спросил Хаято, наконец. — Что-то случилось?
— Нет, ничего, — Тетсу снова сглотнул. — Просто мне одиноко. Я знаю, отец готовит утром какой-то сюрприз… торт…подарки… — по лицу сбежала теплая капля. Тетсу не всхлипывал, не рыдал. Просто глаза стали немного влажными. Ничего серьезного. Так.
— Ведь у тебя же день рождения, — Хаято пытался подбодрить его. Очень мило с его стороны. Тетсу воспринял это как некое издевательство и наконец-то решился вылить все, что давно хотел.
— Мне плевать, — сказал он грубо. — Я ничего не хочу. Потому что не могу отказаться от мысли, что мы больше не вместе.
Было отчетливо ясно, что Хаято на том конце напрягся. Он молчал, должно быть, обдумывая что-то. Тетсу вытер каплю с носа, закрыл микрофон рукой и позволил себе всхлипнуть пару-раз.
— Мы и не были вместе, — сказал Хаято.
— Заткнись! — крикнул Тетсу, совсем забыв о том, что может разбудить отца. — Могу я хотя бы в день рождения помечтать о том, чего никогда не будет? Тем более, что он наступит уже через шесть минут.
— Прости.
— Ты ни в чем не виноват, — сказал Тетсу холодно. — Знаешь, я хочу сегодня загадать одно желание. Надеюсь, что оно сбудется…