Фили открыл рот.
Она сняла сорочку и посмотрела на него.
Он смущенно улыбнулся, жадно пожирая ее глазами. Она стояла перед ним, на ней был лифчик, пояс с белыми капроновыми чулками, и те красные трусики с черным кружевом, что Фили чуть ли не понюхал вчера. Да, еще золотой медальон на тонкой цепочке.
Она медленно повернулась к нему правым боком, поставила правую ногу, согнув, на кровать, привычным движением расстегнула застежку пояса и начала медленно скручивать прозрачный чулок по ноге. Дойдя до колена, мисс Меллоу просто сняла его. Она не отрывала глаз от Фили. Потом так же медленно поставила на кровать левую ногу и скрутила второй чулок, обнажив покрытые пурпурным лаком ноготки на маленьких пальчиках.
— Ты смотришь, Фили? — спросила она.
— Что? — Фили был полностью поглощен зрелищем, и просто не мог сразу воспринимать смысл сказанных слов.
— Ты хочешь, чтобы я раздевалась дальше? — Она все так же загадочно улыбаясь, смотрела ему в глаза.
— Да. Пожалуйста. — Он сложил руки меж напрягшихся колен и не мог оторвать глаз от созерцания ее тела. Он чувствовал, как его охватывает мелкий озноб, а ладонями прикрывал неприлично взбухшую под материей тесных джинс плоть.
Она не спеша сняла пояс.
— Тебе еще не скучно?
Он помотал головой, не сводя с нее глаз.
Она небрежно бросила пояс на пол, повернулась к Фили спиной и ловким движением расстегнула застежку лифчика. Повернулась к нему и, все так же обворожительно улыбаясь, взялась за левую бретельку.
— Ты уверен? — спросила она.
— О, да.
Что она хочет? Зачем все это делает с ним? Опять дразнит? Но как бы то ни было Фили был не в силах прекратить это волнительное представление, хотя и чувствовал какую-то неестественность происходящего.
Она сняла лифчик, прикрывая грудь правой рукой, затем медленно убрала руку, открывая глазам его свое чудо.
У Фили отвисла в восторге челюсть, глаза чуть не выскакивали из орбит. Огромные ее бордовые соски, правильный формы груди с двумя родинками — маленькой под правой грудью и побольше по центру, в ложбинке, под изящным золотым кулоном — завораживали.
— Ну так что ты скажешь? — спросила она, и если бы Фили не был так взволнован, то заметил бы некоторую неуверенность в ее голосе. Она догадывалась, что сейчас он смотрел бы так же восторженно на любую раздевающуюся перед ним женщину, а ей хотелось, чтобы он оценил по достоинству именно ее тело, которым она не без оснований гордилась.
— Что? — тупо переспросил Фили — Моя грудь… — Она повела корпусом демонстрируя свою грудь во всей красе. — Тебе нравится?
— О да, хорошая… — выдавил из себя Фили (хороша, слов нет — но дальше-то еще интересней!). — Очень хорошая…
Она подошла к нему, выпятив свою упругую грудь вперед.
— Не хочешь потрогать?
Он в испуге отстранился от нее.
— Потрогать?!
Восхитительные набухшие соски ее были не более чем в тридцати сантиметрах от глаз Фили.
— Да.
Глаза его бегали в разные стороны, боясь смотреть на это чудо природы, на эти возбуждающие соски, заслонившие от него весь остальной мир. Дотронуться? Ему? До них?!
— О, нет. — Он смущенно посмотрел ей в глаза и отвел взгляд, уткнувшись бессмысленно в стену. — Нет, не сейчас… Спасибо.
— Ты уверен?
— Да, — Он качнул головой. — Может быть потом…
— Ну хорошо… — нотка разочарования прозвенела в ее голосе. Но как истинный педагог она не стала настаивать. — Но ты хочешь, чтобы я продолжала раздеваться?
Фили снова качнул головой в знак согласия: хочет, хочет!!!
— Да, пожалуйста, — стараясь говорить ровно, попросил он.
Она отошла вновь на середину комнаты и бросила лифчик ему на колени.
— Держи.
Он посмотрел на предмет ее туалета, хранивший тепло тела, и положил не глядя куда-то за спину, пристально изучая глазами мисс Меллоу, стараясь вогнать в память все детали, все движения этого чудесного тела.
Мисс Меллоу стояла беззащитная перед ним — на ней были лишь узкие тонкие ярко-красные трусики, да золотой кулон на шее.
Она пальчиками обеих рук приспустила чуть-чуть черное кружево трусиков на правом бедре, затем, продолжая очаровательно улыбаться, также чуть приспустила на левом, словно многоопытная исполнительница стриптиза наивысшего класса.
Сглатывая слюну, Фили не сводил с нее блестевших огнем нетерпеливого любопытства глаз.
Она запустила указательный палец за кружево трусиков и медленно провела им по плоскому животу. Потом провела в другую сторону, отвернув черное кружево на красную материю трусов, почти обнажив лобок.
Фили не знал куда деться от распирающих его чувств и в то же время не мог отвести глаз — ее тело притягивало его взгляд, как мощный электромагнит.
Она повернулась к нему спиной и сняла наконец трусики, обнажив свои ослепительно белые ягодицы, резко контрастирующие с загорелой кожей спины и ног. Она не торопилась показывать ему сразу все, стараясь довести его до крайней степени возбуждения.
Наконец, медленно повернулась к Фили, прикрывая потаенное место свое трусиками, потом сладострастно прикусив губку, и полуприкрыв глаза, подняла трусики к груди.
— На.
Она хотела бросить ему и трусики. Открыла глаза и с огромным разочарованием увидела, что он пятился спиной к дверям, пока не уперся в них.
— Ты уже уходишь? — удивилась она, широко раскрыв глаза. — Ты не хочешь остаться?
— Не-ет, — еле выговорил Фили. Устыдился своего безволия, взял себя в руки и сказал твердо: — Извините, наверно, нет.
— Какая жалость, — печально вздохнула она и улыбнулась. Весь вид ее говорил: а может останешься? — Ну ладно. Тогда спокойной ночи, Фили.
— Спокойной ночи, — облегченно улыбаясь, сказал он. В больших дозах он пока вынести это не в состоянии — к новым впечатлениям привыкают маленькими дозами. — И спасибо, мне очень понравилось.
— Спасибо тебе. — Доброжелательная улыбка не сходила с ее красивого лица с тщательно наложенной косметикой (для кого она здесь прихорашивается — неужели для него, для Фили? Ну не для Лестера же!). Она томно вздохнула и добавила: — Нужно будет как-нибудь еще разок попробовать.
— Да, спасибо. — Фили развернулся резко, чтобы выйти из комнаты и с размаху врезался в закрытую дверь.
Она едва сдержала смешок.
Он неловко приложил руку к ушибленному месту, смутившись окончательно, глупо хихикнул и выскользнул наконец за дверь.
Оставшись одна, Николь подняла очи к небу и вздохнула с облегчением, сбрасывая с себя огромное напряжение.
Фили был переполнен бурными эмоциями, и сам не понял, как оказался на велосипеде, бешено крутя педалями и мчась по направлению к дому Шермана.
Ему просто необходимо было выплеснуть эти самые свои эмоции и, несмотря на поздний час, Шерман казался наиболее подходящей кандидатурой для этого.
Бросив велосипед у дверей (до велосипеда ли сейчас!), он спешно и громко постучался.
Открыла экономка Винсентов.
— А, Фили, это ты… — Она ничуть не удивилась его позднему визиту.
Да и не такой уж поздний — десять часов вечера.
— Здравствуйте, миссис Флоренс, — вежливо приветствовал ее Фили, проходя в дом.
— Шерман, это к тебе, — крикнула экономка в кухню.
— Не поздновато ли в гости ходить, а? — поинтересовался ехидно Шерман, появляясь в прихожей.
— Пойдем, пойдем. — Нетерпеливо увлек его на кухню Фили. — Знаешь, что сейчас со мной произошло?
— Что? — для вежливости спросил Шерман.
— Хочешь попробовать угадать? — Фили хотел заинтриговать приятеля.
— Нет, — сказал Шерман, выразительно покосившись на стоявших на кухне с бигудями в волосах в одних трусиках и маечках Джойс с подругой.