— Эй, Фили, — сказал он отправляясь за мячиком, — а ты знаешь, Джина Рейдал разрешала трогать свои сиськи за доллар.
— А что ж ты не пощупал их?
Наверху лестницы появился мистер Трэвис, но спускаться не стал, облокотился обеими руками о перила, и смотрел на игру.
— Ну-у, у меня не было настроения, — нашелся Шерман. — И к тому же, я больше люблю ноги у женщин.
— Ты сумасшедший!
— Готов, значит?
— Да, подавай!
— Слева, слева бей, Фили, — крикнул вдруг учитель.
— Да, хорошо, мистер Трэвис, — весело откликнулся Фили, посмотрев в сторону инструктора.
Он вновь повернулся к сетке и вдруг взгляд его уткнулся на девушку на соседнем корте. Она стояла к нему задом в коротенькой теннисной юбочке и, нагнувшись, так что полностью были видны белые трусики, зашнуровывала кроссовку. Фили остолбенел и пропустил удар. Повернулся к учителю и неловко улыбаясь, развел руками.
— Маньяк какой-то, — буркнул мистер Трэвис и ушел.
— Ну давай, давай, — крикнул Фили приятелю, чтобы скрыть смущение.
Толстяк подтянул свои шорты.
— Расскажи мне, что будет сегодня, любовничек, — с ноткой зависти поддразнил его Шерман, подавая мяч.
Николь мылась в полной пены ванне мистера Филмора, задумчиво-мечтательно натирая себя мочалкой. Раздался стук.
— Открыто, — сказала она.
— Добрый день, — приветствовал ее Фили, войдя. — Я зашел в вашу комнату, но там никого не было. Вы сказали, что хотите поговорить…
— Заходи, Фили, заходи.
Из мыльный пены просвечивал огромный бордовый сосок, сразу приковавший к себе взгляд Фили.
— А что вы делаете в ванне моего отца? — спросил он не придумав ничего лучшего для начала разговора.
— Я думаю, он будет не против. Как по-твоему?
— Да, наверное, не против, — согласился Фили.
На долгую минуту наступила тягостная пауза. Наконец мисс Меллоу прервала ее, спросив с очаровывающей улыбкой:
— Ты не хочешь потереть мне спину?
— Ну… — Фили развел руками: мол, раз дама просит…
Стараясь сдерживать себя, Фили не спеша подошел к краю огромной ванны, встал на ступеньку коленом.
Николь подставила спину. Фили взял мочалку и начал, еле касаясь ее нежной кожи, стесняясь, водить ей по спине. Аромат ее волос кружил ему голову.
Она поймала его руку и повлекла ее к своей груди. Фили не в силах был противиться, разинув рот от счастья.
Николь повернулась к нему, не выпуская его руку.
— Ты не хочешь ко мне присоединиться? — спросила она.
— Что сделать? — совершенно искренне растерялся Фили.
— Со мной принять ванну, — терпеливо повторила она.
— То есть здесь с вами…
Прямо сейчас?
— Попробуй, может тебе понравится?
— Ну… — замялся Фили, — я наверное не помещусь сюда…
— Поместишься, — уверенно сказала она. — Это я тебе могу обещать.
— То есть вы хотите, чтобы я разделся…
И вообще… — продолжал сомневаться Фили.
— А ты обычно в одежде принимаешь ванну? — улыбнулась она, обнажив ослепительно ровные ряды зубов.
— Нет. Обычно нет.
— Ну, Фили, давай. Я даже не буду смотреть. — Она сладострастно закрыла глаза.
— Я даже не знаю…
— Ну давай, — уговаривала она его. — Это же будет такое приключение! — она закатила к потолку и сладко причмокнула, показывая таким образом, какое это будет блаженство.
Фили дрогнул. Только воспитание не позволяло ему сразу же залезть к ней, когда она только предложила. Ох уж эти предрассудки…
— Хорошо, — он встал. В конце концов он современный парень без комплексов. — Ладно. — Он решительно направился к двери.
— Эй, ты куда? — удивленно воскликнула Николь.
— Я пойду разденусь.
Он вышел.
Ей ничего не оставалось, как терпеливо ожидать его возвращения. Отражаясь в многочисленных зеркалах комнаты, Николь задрала к потолку свою стройную ногу, напоминая спортсменку по фигурному водному плаванию, и рассматривала свои маленькие пальчики. На ноготках уже начал облезать лак, надо будет обязательно подновить — отметила она.
Через некоторое время Фили вернулся в своем любимом светло-коричневом халате. Николь ждала его, играя с пеной.
— Ну привет, — сказал Фили, не зная, что еще сказать.
— Привет, — улыбнулась Николь. — Ты не хочешь снять халат и залезть ко мне? — Хорошо, сейчас.
Фили нерешительно распахнул халат, она увидела огромные, до колен, зеленые спортивные трусы с белыми полосками по бокам.
— Плавки — это же замечательно, — с едва заметной иронией восхитилась она. — Ты не хочешь их снять?
— Нет, — твердо сказал Фили.
— Ну ладно, — мягко согласилась она, как талантливый дрессировщик соглашается с рычанием тигра не желающим выполнять какое-то задание. — Залезай, — пригласила Николь и добавила иронически, в надежде, что он передумает: — В плавках.
Он полез в ванну, сжав зубы, чтобы не выдать, что его трясет от возбуждения. Чуть не оступился на скользком дне бронзовой ванны.
— Осторожней, — сказала она. — Осторожней!
Фили вступил в пену у нее между ног. Николь уверенно подхватила его руками за талию и направила, так, чтобы он сел к ней спиной и прижался плотно к ее груди.
— Я потру тебе спину, — сказала она.
Экономка стала осторожно гладить его умелыми пальцами по спине, прокралась под мышкой на живот, провела по груди… Фили наслаждался.
— Ну как, тебе нравится?
Он повернул к ней голову.
Она его поцеловала в щеку — осторожно, так как мать целует ребенка на ночь. На его лице было написано почти детско-безмятежное счастье.
Она поцеловала его в волосы, в шею, снова в щеку. Он повернул голову и неумело вытянул к ней губы. Она чмокнула в них. Он отвернулся и прикрыл глаза от удовольствия.
Она лаская наткнулась руками на трусы.
— Ты уверен, что не хочешь их снять? — спросила она так, что невозможно было отказаться от выполнения ее просьбы.
— Ну хорошо, — очень неохотно уступил Фили. Он ее все равно стеснялся. — С одним условием.
— С каким? — стараясь неосторожным словом не спугнуть его, спросила Николь. — Мы погасим свет.
Не услышав возражений он полез к выключателю.
— Осторожней, — сказала она, поддерживая его руками. Он щелкнул тумблером, погас свет. — Осторожней, — повторила она.
Он с плеском уселся на то же место и стал стаскивать в воде свои огромные трусы.
— Тебе помочь?
— Нет, нет… — испугался Фили.
Он страстно желал ее, как желает мужчина женщину. Одна загвоздка: он еще не был мужчиной в полном смысле слова и понимал это. Он знал что станет таковым рано или поздно (и скорее рано, чем поздно), но и боялся этого момента и безумно хотел приблизить его одновременно. А еще он подумал как расскажет Шерману, о том, что мылся с ней голой в ванне — пусть лопнет от зависти!
Она гладила его умелыми руками, плотно прижавшись к его спине восхитительно упругой грудью. Он сидел сладко закрыв глаза — хотя и с открытыми абсолютно ничего бы не увидел.
Она добралась своими волнующими пальцами до его причинного места. Он сразу ахнул, вздрогнул, распахнул широко глаза, выгнулся дугой и выскочил из ванны, словно там сидела не обворожительная девушка, а зубастый аллигатор.
— Наверное мне пора идти, — пытаясь в темноте нащупать брошенный халат и разбрасывая вокруг клочья пены, сказал Фили.
— Фили, подожди секундочку, — воскликнула Николь.
Он наконец нашел халат, в волнении влез него задом наперед обеими руками. Поняв ошибку, он поморщился и запахнул его на спине, придерживая сзади рукой.
Николь, замотавшись в огромное махровое полотенце, догнала его в следующей, ярко освещенной комнате.
— Подожди секундочку! — повторила она, схватив его за руку.