Водосточная труба угрожающе затрещала, но он уже достиг цели. Взглянув вниз, Керриден убедился в правильности своего предположения: Фрит–стрит была, как на ладони, и он стал методично осматривать каждую дверь, каждый закоулок, надеясь заметить какое–нибудь движение или огонек сигареты, которые могли бы выдать затаившихся преследователей.
Он долго оставался неподвижным, забыв про дождь и холод, но ничего не обнаружил. Ноги его окоченели, руки с трудом держались за трубу. Глаза Керридена привыкли к темноте, и, наконец, его терпение было вознаграждено: в глубине одного из дверных проемов колыхнулся едва уловимый силуэт человека. Проехавшее мимо такси на секунду осветило невысокого мужчину в застегнутом до самого подбородка плаще и в черном берете военного образца, сдвинутом набок.
Керриден ни минуты не сомневался, что это один из тех, кто целый день ходил за ним по пятам. Он никогда не видел этого человека и не знал, что заставляет его, несмотря на холод и дождь, часами караулить на улице. И был совершенно уверен, что преследует его не одиночка. Скорее всего, девушка, которую Крю приводил в клуб, тоже член этой шайки.
Возвращаясь в комнату Эффи, Керриден решил не обращать больше внимания на типа в черном берете. Объяснения загадки он добьется у Крю.
Глава 2
1.
На следующий день, около девяти часов утра, Керриден стоял перед дверью квартиры Крю.
Он провел ночь в “Аметисте”, устроившись в кресле и задрав ноги на стол, глухой к протестам Зани, который уговаривал его вернуться к себе домой. На заре он вновь вылез на крышу, но человека в черном береге не обнаружил. Из соображений безопасности Керриден покинул клуб, перемахнув через заднюю стену на боковую улочку. Он доехал на такси до Чаринг—Кросс-Роуд, зашел в парикмахерскую и побрился. Потом позавтракал в маленьком кафе, где просидел довольно долго, попивая кофе и перелистывая газеты. Мужчина в черном берете не появлялся. Наконец, Керриден решил покинуть кафе и с час плутал по переулкам. Убедившись, что слежки нет, он направился к цели. Четырехкомнатная квартира Крю находилась этажом выше табачной лавки на маленькой грязной улочке возле “Друри—Лейн”[11]. Чтобы попасть к нему, нужно было пройти мимо двух вонючих мусорных ящиков, загораживающих вход, и подняться по лестнице до тускло освещенной площадки.
По тому, как Крю вел себя в лучших домах Уэст—Энда[12] и как он одевался, его можно было принять за дипломата или за светило с Харли–стрит[13] — конечно, специалиста по женским болезням. У него был изысканный респектабельный вид, а разговаривал он с уверенностью светского льва, чем всех вводил в заблуждение. Его считали состоятельным человеком, однако все его богатство заключалось в располагающей внешности, аристократических манерах да в ловкости пальцев.
Крю специализировался на карманных кражах, о чем не подозревал даже Керриден, знавший Уэст—Энд, как собственный кошелек. Крю безумно боялся полиции и возможного ареста, поэтому выбирал свои жертвы очень тщательно, удостоверившись сперва, что риск того стоит. Он мог украсть часы с руки собеседника, вытащить толстый бумажник, засунутый в карман пиджака под плащом, извлечь запонки из манжет, — а его жертве и в голову бы не пришло, что это сделал он. Снять колье или брошку, открыть женскую сумочку и поживиться деньгами было для него детской забавой.
Когда Керриден подошел к квартире Крю, дождь уже кончился. Робкие лучи солнца еще больше подчеркивали грязь и запустение улицы. Керриден был удивлен. В его представлении всегда элегантный, гладко выбритый и чуть надменный Крю просто не мог жить в такой дыре. Он даже остановился на минуту перед табачной лавкой, решив, что Зани дал ему неправильный адрес. Никто не обращал на него внимания. Вдоль тротуара выстроилась длинная вереница грузовых и легковых автомобилей.
Увернувшись от человека, который, разгружая грузовичок, шел прямо на него с мешком картофеля, Керриден поднялся на верхний этаж и прислушался, но гомон с улицы заглушал все шумы в доме.
Он властно постучал и приложил ухо к двери. Долго стояла тишина, затем послышалось движение; лязгнул засов, дверь приоткрылась, и показалось лицо Крю.
Керриден не видел его четыре года, но время мало изменило ловкого карманника. Разве что он немного похудел и облысел, да в уголках глаз образовались морщинки. Но в целом, это был тот же самый лощеный Крю, которого Керриден однажды проучил как следует.
При виде посетителя Крю судорожно дернулся, рванулся назад и попытался захлопнуть дверь, но Керриден вовремя просунул в щель ногу.
— Привет. Не ожидал меня увидеть?
Рот Крю был полуоткрыт, он шумно дышал. В его глазах притаился ужас.
— Я не могу вас сейчас принять, — дрожащим голосом проговорил он. — Вы пришли неудачно.
Керриден саркастически улыбнулся, с силой толкнул дверь, вынудив Крю попятиться, и вошел в маленькую прихожую.
— Не забыл меня?
Его взгляд выразительно остановился на белом шраме на лбу Крю.
— Керриден, если не ошибаюсь? — спросил Крю с нерешительной улыбкой. — А я как раз собирался уходить — деловое свидание. — Он посмотрел в холодные серые глаза Керридена и стал нервно теребить пальцы, потом неожиданно сунул руки в карманы брюк. — Я… я должен извиниться. Встретимся как–нибудь в другой раз.
Крю состроил странную гримасу, пытаясь держаться непринужденно. Это ему плохо удавалось, было заметно, что он чего–то страшно боится. Керриден огляделся. Его удивила роскошная ваза с желтыми и красными тюльпанами.
— Я вижу, эта царапина у тебя до сих пор не прошла, — произнес он, показывая пальцем на лоб Крю. — И что–то мне подсказывает, что вскоре у тебя будет еще одна.
Крю сделал шаг назад и уперся в стену, с ужасом глядя на Керридена.
— Чего вы хотите?
Он больше не улыбался. Вся его уверенность исчезла, на лице появилось трусливое выражение.
— Ты один? — спросил Керриден.
— Да… Но вам лучше меня не трогать. — С него градом катил пот. — Мой адвокат…
Крю замолчал, поняв, сколь абсурдно говорить об адвокате с человеком, подобным Керридену.
— Вам лучше не трогать меня, — повторил он.
— Проходи, — приказал Керриден — Поговорим.
Крю неохотно повиновался. Керриден проследовал за ним в комнату и закрыл за собой дверь. Он никак не ожидал увидеть такое уютное, светлое, со вкусом обставленное помещение. Повсюду стояли вазы с тюльпанами и нарциссами, воздух был пропитан ароматом цветов.
— Во всяком случае, ты знаешь, что такое комфорт, а? — восхитился Керриден, присаживаясь на подлокотник большого кресла. — У тебя здесь очень недурно!..
Крю, прислонившийся к дивану, казалось, сейчас упадет в обморок. Керриден внимательно посмотрел на него Он никак не мог понять, чего так боится этот человек — отнюдь не робкого десятка. Даже когда Крю уличили в мошенничестве, он вел себя спокойно и самоуверенно. Именно эта наглость и заставила Керридена ударить его.
— Что с тобой? — резко спросил он. — Чего ты дрожишь?
Крю издал какой–то нечленораздельный звук и, в конце концов, выдавил:
— Ничего, со мной ничего.
— Ты словно боишься, — произнес Керриден, не спуская с него глаз. — Но раз говоришь, что ничего, значит, ничего. — И вдруг добавил, понизив голос: — Кто такая Жанна?
В комнате повисло гробовое молчание, нарушаемое только громким тиканьем стоявших на камине часов и прерывистым дыханием Крю. Его губы конвульсивно вздрагивали.
— Еще раз спрашиваю: кто такая Жанна — девушка, которую ты приводил три дня назад?
— Уходите, — пролепетал Крю. — Если вы не оставите меня в покое, я вызову полицию.
— Не будь идиотом
Керриден вытащил из кармана пачку сигарет, закурил, а спичку швырнул в камин.
— Девица расспрашивала обо мне Макса. А это, представь себе, меня интересует. Кто она?
— Неправда, — выдавил Крю. — Она тебя не знает и никогда не видела. — Он потянул пальцами за воротник, который стал ему тесен. — С чего ты взял, что она о тебе спрашивала? Это неправда.
13
Харли–стрит — улица в Лондоне, где находятся приемные ведущих частных врачей–консультантов.